Роб некоторое время сидел молча, потом сказал:
– Я все равно думаю, что чертовски отвратительно отправляться в путешествие на другой конец света, чтобы убить животное ради удовольствия.
– Но ты же с удовольствием ешь мясо, верно?
Он кивнул.
– Мой рацион на девяносто процентов состоит из гамбургеров. Но все равно существует разница между убийством для еды и убийством для своего удовольствия.
Они свернули направо, дорога становилась все хуже. Спокойным голосом Табиса продолжила:
– Если бы ты не ел мясо, то, скорее всего, чувствовал бы себя лучше. Но ты делаешь это, потому что тебе так хочется, потому что нравится. Это означает, что твоя корова и антилопа охотника за трофеями умерли ради удовольствия человека.
– Да, но…
– Кроме того, коровы и свиньи, которых ты ешь, живут, как правило, в ужасных условиях только для того, чтобы в конечном итоге оказаться на обеденном столе. Ты был когда-нибудь на скотобойне, чувствовал страх, который витает там в воздухе? Дикое животное, в отличие от домашнего, жило свободной жизнью, пока его не убили.
Проезжая в открытом сафари-джипе, они увидели нескольких туристов, которые вытягивали длинные объективы своих фотокамер, чтобы запечатлеть слонов, которые под вечерним солнцем шли один за другим через поле.
– Согласись, пусть лучше туристы фотографируют животных, чем убивают их, – сказал Роб.
– Понятное дело. Но, во-первых, они не приносят столько денег, сколько охотники за трофеями. Во-вторых, одинокий турист-охотник оказывает меньшее влияние на окружающую среду, чем длинные караваны сафари-джипов, которые, совершая экскурсии по африканским национальным паркам, выбрасывают в воздух огромное количество выхлопных газов.
Огненно-красное солнце быстро спряталось за верхушки деревьев.
– Допустим, многое из того, о чем ты говоришь, я считаю правильным по отношению к диким животным, которых в природе много. Но ты сама рассказывала, что носороги находятся под угрозой исчезновения.
Голос Роба звучал обиженно: из-за резкого тона Табисы раздражение все росло.
Она кивнула.
– Я сама не уверена, что эта позиция правильная, когда дело доходит до охоты на носорогов. Но я узнала, что носорог, который должен быть расстрелян, – белый самец, с которым возникли проблемы: только месяц назад он серьезно покалечил беременную самку. Именно поэтому мы дали разрешение на его отстрел. И так со всеми животными, на которых мы позволяем охотиться. Это тщательно отобранные животные, которые в той или иной степени могут быть опасны для других животных своего вида, либо старые, которые умрут совсем скоро.
– А как же тогда черные носороги?
– Они полностью защищены от истребления. Их слишком мало. Исторически они были разбросаны по гораздо большей части Африки, чем белые, но исчезли уже во многих странах.
Рация на ремне Табисы потрескивала, и она достала ее, чтобы лучше слышать.
ebooksa