Пропавший без вести

– На меня смотри! Смотри сюда, мать твою!

Сара послушалась и виноватым тоном ответила:

– Я отмывала окна от соли.

Как глупо. Как обыденно – когда утонул мой малыш, она мыла окна! Понятно, что никакой ответ меня не удовлетворил бы – разве можно чем-то оправдать смерть Марли, – но окна!..

Я запрокинула голову и с треском ударилась о дверцу шкафчика. Жгучая боль пронзила затылок. Я бьюсь головой снова и снова. Снова и снова.

– Хватит, Айла! Перестань! – Сара зажала рот рукой, на глазах у нее выступили слезы. – Прости меня. Прости, что не смотрела за ребятами.

И в ту же секунду мой гнев затих. Я соскользнула на плиточный пол кухни и обхватила лоб ладонями.

Сара, не раздумывая, обняла меня и прижала к себе. Наши слезы смешались.

От моей злобы перепадало не только Саре. Меня раздражало, что Джейкоб выжил, когда Марли погиб; меня бесили мамаши, не дорожащие своими детьми; я злилась, что мое сердце, некогда полное любви, стало хрупким и холодным, как лед.

Я не могла поверить в то, что Марли пропал. Голову разрывало от сотен вопросов: почему мальчики не сказали, что пойдут купаться? Почему никто не видел, что случилось? Почему Айзек бросил искать Марли и привез на берег Джейкоба? Почему Нил теперь не смотрит мне в глаза? Почему Роберт первым вернулся с поисков? Почему тело Марли так и не нашли?

Я никому не верила. Я не сомневалась: кто-то прекрасно знает, что произошло в тот день, но скрывает от меня истину.

И я была права.

Глава 21

Сара

День четвертый, 21:30

В общих душевых пахнет плесенью, поэтому я моюсь как можно быстрее, прямо в шлепанцах. Кажется, я не принимала душ с того самого вечера, как пропал Джейкоб, – повседневный ритм нарушился так быстро, словно все эти привычные дела лишь тонким слоем прикрывали истинный хаос.

Выключив воду, я поспешно вытираюсь и снимаю с крючка белье. Чертовы джинсы падают на мокрый пол, я поднимаю их и с трудом натягиваю на влажные ноги.

Из теплой душевой кабины выхожу в темноту пляжа, и ночная прохлада впивается во влажные волосы, с которых капает на воротник кардигана. К шлепанцам липнет песок, идти неудобно. На отмели тихо: туристы давно уехали, а жители разошлись по домам – в окнах кое-где горят свечи. Вон парочка сидит на диване с книжками, у них впереди вечер с увлекательными романами, в которых легко забыться. Как же я им завидую.

Та история о женщине, чей сын пропал двадцать лет назад, не дает мне покоя. Ей хоть раз с тех пор удалось нормально поспать, не думая о нем? Хоть раз она получила, как прежде, удовольствие от книги, фильма или вкусного ужина?

Проходя мимо дома Айзека, я по привычке опускаю взгляд, хотя знаю, что сейчас его смена на буровой вышке.