Назад и вниз.
Я не могу дышать. Все вокруг затихает.
В какое-то мгновение мне кажется, что ее тело не падает, а взмывает ввысь, танцует под потолком, но потом все вдруг рассыпается, наши тела теряют опору и я чувствую, что падаю. И понимаю, что Бет тоже падает.
И все это время мне продолжает казаться, что она совсем ничего не весит и никогда не упадет на пол.
Но она падает.
Я слышу тошнотворный хруст, и ее голова запрокидывается, как у куклы.
Но вы должны понять:
Она никогда не хотела ничего, кроме этого.
Глава 32
Я в восточном коридоре больницы, сижу в приемной за стеной из стеклянных кирпичей.
В десятом часу в дверях появляется мать Бет. Она бросает на диван светло-коричневую кожаную сумку, заливается чернильными слезами и, кажется, рыдает несколько часов, время от времени прерываясь, чтобы отдышаться.
Она оплакивает свои неудачи, свои слабости, а главное – то, как жестока жизнь к нам, красивым девочкам, которые даже не подозревают, как им повезло.
Наконец, она засыпает, все еще всхлипывая и завернувшись в пальто. Она похожа на задремавшую летучую мышь.
Я отодвигаюсь на три сиденья влево.
По телевизору, подвешенному на кронштейне в углу, показывают репортаж: Бет с безжизненно свисающей рукой везут на каталке.
За этим следуют интервью с очевидцами, и на экране возникает кроличья физиономия Тейси.
– Я просто хочу сказать, что обычно у нас все получается, – она потуже затягивает хвостик и улыбается, демонстрируя все свои зубы. – Но что уж говорить. Чирлидинг – опасный спорт. Я на днях тоже получила травму. Сегодня должна была выступать я.
Позади нее рыдает Эмили:
– Я правильно считала. Я все сделала правильно!