В тот вечер Мэтт, как обычно, работал допоздна, а ее машина по-прежнему была в ремонте.
Уилл позвонил и сказал, что хочет ее видеть. Нет, не хочет – ему необходимо ее видеть.
Он пообещал заехать за ней на своей машине, если она согласится. Он не может оставаться один.
Никто никогда, даже ее дочь, не нуждался в ней так сильно, как Уилл в тот вечер. Она уверена.
В его квартире все воспринимается иначе. В последнее время его чувства слишком давят на нее, даже пугают: он прижимает ее к себе слишком крепко и постоянно твердит, что только рядом с ней ему перестает казаться, будто его сердце – насос, наполняющий колодец, в котором он скоро утонет.
Он повторяет одно и то же, и единственное, что ей остается – обнимать его. Иногда она обнимает его так крепко, что на ладонях расцветают синяки.
Они надолго уходят в спальню, но лучше становится только на минуту. Выражение его лица
Она долго стоит в душе, чтобы дать ему возможность собраться с духом, прогнать чудовищ, притаившихся в углах темной спальни.
Но когда она выключает воду, то слышит громкий мужской голос. Он несколько раз произносит одно и то же. Сначала она думает, что это Уилл. Но это не Уилл.
Одни и те же слова, в том же ритме, со все нарастающей злобой. Так говорил ее отец, когда у него начались проблемы на работе, с ее мамой, со всем миром. Ей иногда казалось, что он хочет весь дом разнести, сжечь дотла, стереть с лица земли.
Наверное, это соседи сверху или снизу. Так всегда бывает в многоквартирных домах – никакой личной жизни, ничего нельзя сохранить в тайне.
Она поначалу даже не зовет Уилла, решив, что ей показалось. Какие только звуки не почудятся в больших домах. Как эхо в ущелье.
Но потом голос становится громче, и она понимает, что он ей знаком. И он совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Тогда она надевает футболку – тело еще мокрое, ткань прилипает к коже – и выходит из ванной.
– Уилл, – зовет она, – Уилл!
Она встряхивает влажными волосами. Ее голова опущена, и она не видит, как все начинается.
– Послушай, успокойся, прошу…
Уилл стоит в одном полотенце и объясняет что-то кому-то таким же тоном, каким она сама говорит с Кейтлин, когда та просыпается по ночам, испугавшись призраков, которые вылезли из стенного шкафа.
И тут слышится другой голос, тот, который она хорошо знает:
– …думаешь, тебе все можно? Она замужем…
Это Мэтт, но как он сюда попал? Может, она еще спит? Как в мыльной опере, когда герой выходит из душа и понимает, что ему все приснилось.