Город под кожей

– Свихнутым?

– Не обязательно. Хорошо, приведу более нейтральный пример.

Убрав схему Торри, Зак указал на карту Гренландии восемнадцатого века в раме с подписью Carte de Groenland, выполненной неровным наклонным шрифтом вдоль нижнего края. Она представляла собой гравюру на меди с изящным титулом и яркой раскраской. Экземпляр был невелик и стоил дешевле, чем выглядел.

– Позволь рассказать тебе о Гренландии и Альфреде Вегенере.

Билли бросил на рассказчика подозрительный взгляд.

– Не волнуйся, все проще пареной репы. Это не о картографии даже.

На гостя уверения не подействовали.

– Альфред Вегенер был метеорологом и часто смотрел на карты. Однажды он додумался совместить выступы и выемки побережья обеих Америк, Африки и Европы и таким образом выдвинул теорию материкового дрейфа. Все считали его сумасшедшим; он и сам, наверное, в себе сомневался. А потом поехал с экспедицией в Гренландию и, пока был там, изучал старые и делал новые карты. Затем сравнил их, замерил долготу и широту побережья и рассчитал, что за последние сто лет, которые прошли после создания старых карт, берег сместился аж на целую милю – колоссальное расстояние для земной массы. Вегенер был очень доволен. Ему удалось найти точное доказательство, что его теория материкового дрейфа верна.

– Ну и?

– Теория дрейфа материков в целом действительно верна. Вот только насчет Гренландии Вегенер ошибался. Она вообще никуда не двигалась. Стояла себе на месте, как во все времена. Просто Вегенер умел составлять карты лучше своего предшественника, вот и все. Старая карта была не точна, на ней берег Гренландии съехал в сторону на целую милю.

– Кажется, понимаю. А может, и нет. Что ты конкретно пытаешься сказать?

– Что неточность не играет роли. Старая карта «врала», тем не менее она вывела Вегенера на путь к истине.

– И это имеет к нам отношение?

– Возможно. Карты, выколотые на спинах женщин… мы не знаем, в чем их смысл. Может быть, это карты реальной местности, а может, и нет. Но что-то они все-таки говорят? Для кого-то карта всегда имеет смысл, и смысл этот важнее для одного человека, чем для другого.

Билли уставился на карту Гренландии, размышляя о словах Зака и многом другом.

– Значит, ты ни черта не знаешь о картах на женских спинах?

– Нет.

– Кто их сделал, для чего? Не знаешь, что они значат для Вроблески и зачем он собирает у себя этих баб? И что сделает с ними потом?

– Боюсь, что так. Я думал, ты знаешь.

– Если я правильно понял, при всей твоей образованности насчет карт, их назначения и материкового дрейфа, ты знаешь еще меньше меня?