Микро,

Они видели свои отражения в зеркально-гладком пруду: усталые, потные, в грязных донельзя лохмотьях. Карен присела на колени и потрогала воду. Ее палец проделал в ней углубление, но не проткнул поверхность, которая упруго пружинила, словно обивка дивана. Девушка нажала посильнее, чуть ли не всем своим весом, и ее рука наконец оказалась под водой.

— Выглядит соблазнительно, — сказала она.

— Лучше не лезьте. Жить надоело? — послышался из кузова голос Мино.

— Здесь ничего опасного, Дэнни, — успокоила его Карен.

А вот Рик не был в этом настолько уверен. Он принес гарпун и потыкал им пруд в разных местах до самого дна, взбаламутив воду. Если в пруду живет какая-нибудь злобная тварь, она обязательно вылезет. Вода буквально кишела одноклеточными организмами, которые дрыгались, извивались и просто неподвижно висели в прозрачной толще, но ни одна из этих крохотуль явно не представляла опасности.

Пруд был совсем крошечным и достаточно мелким, чтобы видеть его целиком. Вроде ничего угрожающего.

— Я купаться, — объявила Эрика.

— А я нет, — буркнул Дэнни.

Молл удалилась за кустик мха и тут же вернулась оттуда в чем мать родила.

— В чем проблема? — бросила она остальным, когда Мино выпучил на нее глаза. — По-моему, мы все тут биологи.

С этими словами девушка ступила на поверхность пруда. Вода упруго сопротивлялась, словно туго натянутый лист резины, и держала ее вес, не прорывалась. Эрика надавила посильней и вдруг провалилась по самую шею. Ей не без труда удалось пробраться к водопаду, и она встала под него. На голову ей повалились тяжеленные капли, чуть не сбившие ее с ног. Она зажмурилась и выплюнула попавшую в рот воду.

— Просто волшебно! Идите сюда.

Карен Кинг тоже принялась деловито стаскивать одежду, будто бы так и надо. Рик Хаттер пребывал в растерянности — и смотреть на раздевающуюся Карен как-то не с руки, и купаться голышом с ней и Эрикой тоже. Он поспешно сорвал с себя одежду и сразу же прыгнул в воду.

— Добро пожаловать в Эдем! — крикнула Молл.

— Смертельно опасный Эдем, — отозвался Рик.

Окунув голову в воду, он принялся скрести волосы.

Обследуя пруд, Кинг обнаружила, что он полон жизни, как домашний аквариум. Только вот плавали в нем не рыбки, а одноклеточные организмы. Мелкие твари кружились и изворачивались, то совершали неожиданные рывки, то неподвижно зависали на месте. К девушке подплыло одно из таких созданий, формой похожее на дыню-торпеду.

Это была парамеция, она же инфузория-туфелька — один из самых распространенных прудовых обитателей из группы простейших одноклеточных. Перемещается она в воде благодаря множеству подвижных ресничек, которыми покрыта со всех сторон, будто мехом. Такой вот пушистик и подгреб к Карен — потыкался ей в руку, щекоча кожу. Кинг зачерпнула его вместе с водой и поднесла к глазам. Пушистик ощетинился, заметался в пригоршне — ну прямо кот, который не любит сидеть на руках.

— Не бойся, дурачок, — сказала девушка одноклеточному существу, ласково поглаживая его пальцем. Едва она коснулась ресничек, как они тут же выпятились навстречу, словно пытаясь уколоть ее, и задвигались с удвоенной быстротой. Гладить это существо было все равно что гладить бархат, который вдруг взъерошился сам собой.

«И с чего это я разговариваю с одноклеточным?» — пришло вдруг в голову Карен. Глупость какая. Клетка — это просто машина, твердила она себе. Механизм из протеина внутри заполненного водой мешка. И все же… Она не могла избавиться от ощущения, что клетка — тоже живое существо, которым движут его собственные цели и стремления. В плане разума, конечно, одноклеточному животному далеко до человека. Клетка не может представить себе, что такое галактика, или сочинить симфонию, но все-таки это сложная биологическая система, превосходно приспособленная к выживанию в привычной среде и склонная к воспроизведению копий самой себе в максимально большем количестве.