Жажда

Армилов махнул рукой, давая понять, что замолкает и не станет больше перебивать меня.

– Дело в том, что в Петербурге уже не первый месяц идет поиск банды, занимающейся изготовлением фальшивых денег. Наверняка вы об этом слышали, – проговорил я, и полицмейстер кивнул. – Так вот, управление пыталось обнаружить печатный станок в столице, но это дело успехом не увенчалось, и теперь я знаю, почему. Его никогда там и не было. Преступники спрятали станок в Кленовой роще, а если точнее, то в подвале разрушенного дома Вышинских. Там, где стояли гробы, я заметил странные следы, но поначалу не придал им значения, – не говорить же полицмейстеру, как я вообразил, будто их оставили ногти вампиров. – Теперь я понимаю, что это отметины от станка. Каменные плиты поцарапаны и выщерблены.

– Под моим носом?! – заявил Армилов, хватаясь за подлокотники. – Вы уверены в этом, Инсаров?

– Абсолютно. Разрешите продолжить?

– Да-да, разумеется, говорите! – Полицмейстер откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Я слушаю вас с предельным вниманием, уверяю. Простите, что перебил.

– Станок в разобранном виде был доставлен в Кленовую рощу Ауницем на телегах с землей. Затем ночью его перевезли в имение Вышинских и спрятали. Полагаю, есть и другой вход в подвал помимо того, который был отрыт вашими людьми по моей просьбе. Станок работал под землей, надежно скрытый от любопытных глаз. Фальшивые деньги злодеи доставляли в Петербург, где их легко было сбыть. Жена Ауница была не в курсе происходящего, а когда случайно узнала, повела себя неосмотрительно и стала нежелательной свидетельницей. Результат – труп.

– Постойте, – опять встрял в мой монолог Армилов. – Станок, конечно, штука громоздкая, но не настолько, чтобы его нужно было перевозить на нескольких телегах. Думаю, хватило бы и пары.

– Полагаю, вместе с ним была доставлена первая партия бумаги, а также краска. В дальнейшем и то, и другое поставляли сообщники, приезжавшие к Ауницам. Я выяснил, что к ним часто наведывались таинственные гости в закрытых экипажах. Они же забирали отпечатанные банкноты для распространения в Петербурге.

– А Киршкневицкие?

– Киршкневицкие состояли в сговоре с Ауницем. Наняли актеров, похожих на семейство Вышинских, чтобы те изображали вампиров. Разумеется, они получали долю с доходов от использования станка и поэтому были лично заинтересованы в том, чтобы выпуск фальшивок продолжался. Ауницу или Киршкневицкому было нетрудно уговорить их расправиться со мной. Раскопки близились к концу, рабочие должны были вот-вот обнаружить место, где находился станок, а Ауниц не хотел, чтобы этот тайник, более чем удобный, был найден. Киршкневицкий, как вам известно, даже пытался купить бывшее поместье Вышинских. Очевидно, чтобы обезопасить его от посягательств местных браконьеров, бродяг и цыган.

– Постойте, так станок сейчас в подвале? На раскопках?

– Не уверен. Возможно, его временно куда-то вывезли.

– Но зачем?

– Видите ли, Ян Всеволодович, во время работы печатный станок издает довольно громкий звук. Полагаю, рабочие подобрались к подвалу так близко, что могли бы его услышать.

Армилов нахмурился и спросил:

– Вам известно, куда его вывезли?

– Думаю, да.

– Куда же?

– Я лучше покажу, когда поедем с бригадой забирать его. Мне трудно объяснить, ведь я не так хорошо знаком с Кленовой рощей. Зато я могу сказать, в какое время станок был вывезен.

– Ладно, давайте. – Армилов махнул рукой. – В конце концов, вы ведете дело, вам и решать. – Он побарабанил пальцами по подлокотнику и осведомился: – Так когда станок был убран из подвала?