Я тщетно пытался успокоиться. Во мне продолжала клокотать ярость.
Я соврал, сказав, что еду сегодня в Стокгольм на важную презентацию. Поцеловал на прощание Мерри и сказал, что люблю ее.
Смотрел в ее глаза, пытаясь понять, что скрывается за ними.
– Я люблю тебя, Сэм, – сказала она, – люблю больше всего на свете.
Любовь. Разве она не прелюдия к измене?
«Я же тебе говорила, – прошипела бы мать, – она – худшая из всех. Сын, мой сын, ты – все, что у меня есть. Ты – единственный мужчина, который мне нужен».
Она лежала на кровати в одном пеньюаре, выставив напоказ свои прелести. В мягком приглушенном свете были отчетливо видны все ее изгибы и выступы, которые мы, мальчишки, наблюдали только в двух измерениях на страницах журналов и экранах компьютеров. А в тот момент это находилось прямо перед глазами смущенного и растерявшегося подростка.
– Иди сюда, – позвала она, похлопав по одеялу. – Иди сюда и утешь свою мамочку.
Во рту стоял привкус желчи. Я ощущал ее запах, который становился все сильнее и сильнее. Чувствовал только желчь и отвращение. Я взял у врача рецепты, написанные на желтых листах бумаги, – залог моего успеха. А потом…
Я размышлял несколько дней и в конце концов снова позвонил врачу.
– А как это могло произойти в первый раз? – спросил я.
– Вы принимали какие-нибудь медикаменты тогда?
Наступило неловкое молчание.
– Уверен, что этому есть объяснение, – сказал он, чтобы заполнить паузу.
Неожиданно все стало очевидным. По-другому и быть не могло.
Я скомкал в руках распечатку, полученную от врача.
Побежал в туалет, где меня вырвало так, что, казалось, все внутренности вывернуло наружу. Да еще и забрызгал брюки чужой мочой. Из кармана на кафель вывалился телефон. Я вытер его и посмотрел на экран. Шестнадцать пропущенных звонков. Все от Мерри.
Меня вырвало еще пару раз. Наконец я смог сесть в машину и отправиться в обратный путь. Когда подъезжал к дому, увидел вспышки света. Перед домом стояла скорая и два полицейских автомобиля.
Входная дверь была раскрыта настежь. Мерри сидела на диване, напротив нее расположилась женщина-полицейский, которая записывала ее показания. В кухне Фрэнк варила кофе для полицейских.
При виде меня Мерри закрыла рот, встала и пошла мне навстречу. На ее побелевшем лице застыла боль. Она заметила, в каком состоянии я находился, почувствовав запах алкоголя и рвоты, но только покачала головой.
ebooksa