– Его нет, Сэм, его больше нет.
В детской на своей кровати лежал Конор. Бледный и очень маленький.
Синий. Холодный. Мертвый.
Смерть уменьшает людей, а детей делает просто крошечными. Они становятся похожими на кукол, и они перестают напоминать людей. Я сразу вспомнил средневековые маски смерти, которые я, будучи студентом, видел в Британском музее. Это была личная коллекция Генри Уэлкома, собравшего наиболее интересные артефакты по всему миру. Я ходил в тот музей на свидания с девушкой по имени Шинейд. Она была родом из Корка и играла на кельтском бубне.
– О боже! Господи Иисусе, – сказал я, будто мог его разбудить. – Конор…
Мерри уже перебралась на кровать. Она была потрясена и не могла сосредоточиться. Остекленевшие глаза. Несла какой-то бред.
Из ее бессвязных слов я понял, что она пошла с ним на прогулку, как обычно. По дороге домой остановилась, заметив, что на дорожку вывалился плюшевый медвежонок. Она подобрала его и заглянула в коляску. Тогда и поняла, что с Конором что-то было не так, потому что тот не дышал и не двигался.
– Но, но, – запинаясь, бормотала она. – Я пыталась его оживить. Я пыталась и пыталась его воскресить, но… Наверное, он уже был мертв, – произнесла она. – Мертв. Он был холодным. У него была странная кожа, как воск. Я, я побежала домой и вызвала скорую. Я не знаю, не понимаю, что произошло.
Я посмотрел на ребенка, лежащего на кровати. Меня снова затошнило, и я зажал рот рукой.
В гостиной были то ли полицейские, то ли парамедики. На маленьких значках, приколотых к их красным униформам, были написаны их имена – Фредерик и Линда. Линда пахла эвкалиптом и старым кофе. У нее были медно-рыжие волосы, заплетенные в две косы.
– Мы глубоко сожалеем о вашей утрате, – сказала она.
– Да, – кивнул Фредерик. – Такое трудно понять и пережить. Мы уже объяснили вашей жене, что это похоже на синдром внезапной детской смерти. К сожалению, он очень распространен. Или, возможно, повышенная температура, которая опасна для маленького ребенка, или какой-нибудь вирус. Это наиболее вероятные сценарии, но, конечно, мы должны провести тщательное расследование.
– Чтобы исключить все другие причины смерти, – добавила Линда.
Она окинула взглядом нас троих и спрятала свой блокнот в карман куртки.
Я не понимал, был ли я все еще пьяным или, наоборот, трезвым как стеклышко. Голоса слились в один неясный гул, вокруг двигались и что-то делали люди, но они ничем не могли помочь. Все потеряло смысл.
Сын, мой сын.
Я оцепенел от ужаса.
Фрэнк
Я сломлена.
Мы все сломлены. Пытаюсь быть незаметной. Предлагаю им чай, еду, салфетки и сразу исчезаю. Стараюсь не попадаться им на глаза. Боюсь произвести слишком много шума и занять слишком много места в доме, в котором поселилось горе. Жуткое, немыслимое горе.