Мастер теней

– Вы только не пугайтесь: это технический коридор, главный вход в мою мастерскую с другой стороны, – успокоил девушек Дима. – А это какой-то секретный коллектор кагэбэшный, он транзитом идет от Лубянки черт знает куда, наверно, в преисподнюю. Раньше, говорят, его солдаты охраняли, а сейчас он никому не нужен, поэтому я им пользуюсь, как запасным выходом из мастерской и подземным ходом: отсюда можно незаметно выбраться или на Сретенку, или на Тверской бульвар. Вообще, говорят, здесь целый подземный город под нами, его еще со времен Сталина строить начали, в форме пятиконечной звезды. Он, по слухам, располагается вокруг главного капища коммунистов, где они сублимировали веру в народе.

– Чего-чего делали? – переспросила Вика, удивленно оглядываясь. Ей показалось, что они неожиданно попали в декорации фильма о Второй мировой войне и находятся в самом логове фашистов, в одном из коридоров гигантского бункера фюрера.

– Сублимировали веру, – повторил Дима и, видя, что Вика не понимает, пояснил: – Заставляли народ верить в свои идеи, но не насильственным, а магическим путем. Один дедок, бывший гэбист, мне рассказывал, что на Лубянке, прямо под памятником железному Феликсу, и находилось это капище – точная копия пещеры силы на Тибете. Его строительством лично руководил легендарный Яков Блюмкин. Основоположники русского коммунизма, если вы не знали, сатанисты. Им были нужны человеческие жертвоприношения. Для этого они организовали специальную службу, знаменитое ВЧК, что означало «Ведомство черных колдунов», а вовсе не «Всероссийская чрезвычайная комиссия», как нам в школе рассказывали. Поэтому-то его члены всегда ходили в черных кожаных куртках и черной униформе. Гитлер потом попытался скопировать это в СС, но его эсэсовцы и их эксперименты над людьми были просто детскими игрушками по сравнению с делами наших упырей. Они и войну-то проиграли потому, что «Аненербе» ничего не могла противопоставить нашим магическим госструктурам.

– Ой, Димон, ну ты и даешь, – кокетливо-смущенно отреагировала Вика, – и откуда ты всё это знаешь? У тебя прям не голова – дворец Советов.

– Да шучу я, шучу, – Дима громко засмеялся, и его голос зловещими раскатами побежал по коридору, отражаясь от стен причудливым эхом.

Когда звуки смеха наконец-то стихли и в коридоре стало зловеще тихо, Дима заговорщически подмигнул Вике и Людочке и прошептал:

– А может и нет, черт знает, что он со своими подельниками здесь вытворял. Сталин, говорят, даже Ленина мог оживлять с помощью ритуальных убийств. Ему это знание Гурджиев передал вместе с советом переменить фамилию, во как!

– Да ну тебя, мудака, на хуй! Чего зря пугаешь! – оттолкнула его Вика и испуганно прижалась к Людочке. – Не было ничего такого, не было.

– Конечно, не было, я вас разыграл! – зло заржал Дима, наслаждаясь испугом подруг. – Я так со всеми делаю, кого первый раз сюда завожу, в туннель, га-га-га, гы-гы-гы, ха-ха-ха.

– Охуярок, чего с него возьмешь! – презрительно шепнула Инна Жанне. Они вдвоем стояли позади Вики и Людочки и молча, с холодным равнодушием наблюдали за кривляньями Бзикадзе. – Не дай бог, действительно испугаются и раздумают идти – тогда всё пропало. Надо вмешаться.

Жанна понимающе взглянула на Инну, одобрительно кивнула и подошла к девушкам со словами:

– Хватит дурака валять! Не слушайте его, девчонки, он известный приколист. Когда он мне первый раз в туннеле все эти истории рассказывал, я от страха чуть не описалась. На самом деле это коридор для телефонной канализации, его для экономии прям через подвал в открытую проложили. Он у одной наружной стены начинается и у другой заканчивается.

– Он правда никуда не ведет? – испуганно спросила Людочка, опасливо оглядываясь.

– По нему наружу нельзя выйти, не говоря уже о чем-то большем, – заверила ее Жанна и хлопнула Людочку по плечу, – хотите проверить?

– Спасибо, нет, – вздрогнула та, – я и так верю. Лучше давайте быстрее пойдем в мастерскую, а то мне здесь как-то не по себе.

Дима пошел вперед, как по команде, увлекая за собой спутниц влево. За ближайшим изгибом коридора оказалась железная дверь, неряшливо, неровно окрашенная суриком, с радостно-нагловатой ярко-желтой надписью «БЛЯ» поверх бугристых подтеков, буквы Б и Я в которой были стилизованы под древнеегипетский символ ока Ра.

– One moment, please, – радостно гоготнул Дима и, достав из заднего кармана потертых джинсов связку ключей, вставил один из них в замочную скважину и открыл дверь. – Быстрей заскакивайте, девчонки, внутрь, пока какой-нибудь гэбэшный упырь случайно нас здесь не застукал и к своим на расправу не утащил, кровушкой вашей полакомиться.

Неожиданно далеко в темноте раздался душераздирающий вой, темной волной ужаса захлестнув узкое пространство коридора, и Людочка с Викой в полной панике с визгом буквально вломились в открытую дверь, чуть не сбив Диму с ног.

Вслед за ними вошли Жанна с Инной, хитро переглянувшись, а Дима, воровато посмотрев вокруг, осклабился в темноту совершенно жуткой улыбкой, отчего его одутловатая небритая рожа превратилась на несколько секунд в морду хищного зверя, который почуял добычу и скалит зубы в предвкушении кровавой тризны.

Затем он с глумливенькой ухмылкой неспешно затворил дверь за собой, последним войдя в мастерскую, и старательно запер дверь на ключ, мурлыкая под нос незамысловатый мотивчик из песенки: