А мне пришлось вести Аля Штрауса к сцене, чтобы он смог опознать мисс Биллингс. Он замер на полпути, сжал крепко мою руку и еле слышно выдохнул всего два слова:
— Это она.
Он отдёрнул руку, отвернулся и произнёс надтреснутым голосом:
— Прошу вас…
И, несмотря на то, что у меня было множество вопросов: кто такая Эммелин Биллингс, и что она делала в пустующем театре в воскресенье в предрассветные часы, — я решил дать мистеру Штраусу несколько минут прийти в себя.
И тут я услышал, как Марвин вскрикнул от боли, и резко обернулся.
— Какого чёрта?!
Малвани в ярости бросился к Марвину, который согнулся пополам от боли.
— Что-то меня резануло, — произнёс Марвин сквозь стиснутые зубы, сжимая руку. — Болит страшно.
— Где оно?
Малвани попытался отдёрнуть занавес, но к ткани по-прежнему были приколоты порядка двадцати швейных игл.
Морщась от боли, Марвин, тем не менее, взял себя в руки и указал на область, над которой работал.
— Я в порядке. Просто не ожидал укола. И эта штука чертовски острая.
— Хорошо, — Малвани сжал зубы. — Давайте покончим с этим и спустим ее вниз. Доктор Уилкокс появится с минуты на минуту, но он не сможет приступить к обследованию тела, пока оно вздёрнуто и привязано к шторам. Только будьте осторожны с этими иглами, ясно? Не известно, сколько ещё их там спрятано.
— И когда найдёте ту иглу, которая уколола детектива Марвина, отложите её в сторону, — добавил я. — Исследуем её на отпечатки пальцев. Она должна торчать под углом, иначе не уколола бы детектива.
Я осмотрел его руку: чуть выше запястью краснела болезненная отметина. Выглядела она скверно.
Но стоило мне только заикнуться об этом, как Марвин одёрнул рукав, отмахнулся от моих слов и присоединился к двум другим полицейским, которые методично и аккуратно начали вынимать иглы и распарывать нитки.
Я снова поднырнул под занавес и посмотрел на девушку. Теперь мы точно знали, что перед нами мисс Эммелин Биллингс.
Она была изящной, хрупкой, маленького роста. Не более полутора метров, несомненно. И выглядела очень молодо. Я бы не дал ей и больше двадцати лет.
Её натуральные блестящие чёрные волосы были собраны назад, и сверху на них убийца надел чёрный парик. Оттенок искусственных волос не совпадал с волосами девушками, но доходил завитками до её поясницы.