Обсидиановая комната,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Идеальная сообщница для Диогена, – заметил Пендергаст.

– Именно. – Лонгстрит вздохнул. – То, что мы идентифицировали Грейлинг, – это, несомненно, удача, но, учитывая ее былые способности уходить от полиции, я вовсе не уверен, что мы добьемся прогресса. – Он посмотрел на Пендергаста. – Я полагаю, вы с особым тщанием обыскали коттедж, где они останавливались?

– Да.

– И?..

– Они все аккуратно вычистили.

Лонгстрит потянулся, провел рукой по своим длинным волосам стального цвета:

– Мы все равно пошлем туда бригаду криминалистов.

– Вряд ли они найдут что-нибудь большее, чем это.

Пендергаст извлек из кармана пластиковый пакетик с маленьким клочком бледно-голубой бумаги внутри и протянул Лонгстриту.

Лонгстрит взял пакетик:

– Интересно.

– Он попал в щелку между половыми досками у вентиляционной решетки, – пояснил Пендергаст, пока Лонгстрит крутил пакетик в руке. – Это обрывок кассового чека на ювелирное изделие – золотое кольцо с редким драгоценным камнем танзанитом. Я предполагаю, что это подарок Диогена Флавии в качестве вознаграждения за хорошо проделанную работу.

– Значит, если повезет, мы можем использовать эту ниточку, чтобы проследить сделанную покупку до Диогена, – сказал Лонгстрит. – Если бы только знать, где было куплено это кольцо. Жаль, что название магазина оторвано.

– Но мы знаем, что это за магазин. Этим цветом пользуется только одна компания – это их лицо, которое они предъявляют миру.

Лонгстрит снова посмотрел на обрывок чека. А потом на его лице появилась тихая торжествующая улыбка.

46

Диоген принес в библиотеку серебряное ведерко со льдом, бутылку шампанского и два бокала. Он поставил все это на приставной столик и обратился к Констанс, которая сидела за клавесином и лениво листала ноты.

– Ты не возражаешь, если я выпью бокал шампанского, пока ты будешь играть? – спросил он. – Если у тебя, конечно, есть настроение играть.

– Конечно, – ответила она, поворачиваясь к клавиатуре.

Диоген видел, какие ноты стоят на подставке: прелюдии из «L’Art de toucher»[35] Франсуа Куперена. Открыв бутылку, он наполнил бокал и опустился в кресло.