И нужно отключить этот мотор.
Не теряя ни секунды, Лорна обработала руку Джека антисептиком и наложила жгут. Покончив с подготовкой, взяла шприц, уже наполненный тиопенталом. И встретилась глазами с Маком.
– Вы справитесь, – подбодрил он.
Загнав страх поглубже, она вонзила иглу, втянула в шприц немного крови, чтобы убедиться, что попала в вену, и сняла жгут.
А затем медленно надавила на поршень, погружая человека, которого успела полюбить, в кому.
Полчаса спустя Лорна стояла на юте судна. Мак остался присматривать за Джеком, а ей надо было отдышаться – хотя бы минуточку. Ее всю так и трясло от изнеможения и стресса.
Стоя у планшира, она глубоко дышала, глядя на темное море. Над головой мерцали звезды, но луна еще не взошла.
Чиркнувшая вдруг спичка заставила ее прямо подскочить.
Обернувшись, Лорна обнаружила Беннетта, сидящего в шезлонге. Погрузившись в раздумья, она даже не заметила его в темноте. Он поднес спичку к трубке и принялся ее раскуривать. Табак багрово зардел. Встав, Беннетт присоединился к Лорне.
– Как его дела?
– Не знаю, – вздохнула Лорна. – Жар спал. Спазмы анестетик снял, но я не знаю, цела ли кора. Конвульсии продолжались очень долго.
Беннетт выдохнул струйку дыма.
– Вы сделали все, что могли.
Воцарилось долгое молчание. Наконец Лорна нарушила его, чувствуя потребность сменить тему.
– А как младенец?
– Спит. Удалось выкрутиться. У жены капитана малышу четыре месяца. Повезло. – Беннетт повернулся к ней. – Кстати, новорожденный Евы – девочка.
– А остальные дети?
– Все спят там вместе с ней. По-моему, признали в ней одну из своих и хотят пригласить в свой круг. А может, просто детское любопытство. Трудно сказать.
Молчание снова затянулось, но Беннетта переполняли вопросы.
– Как по-вашему, почему Ева отдала ее? – полюбопытствовал он.