Она взяла среднюю и хотела посыпать йогурт орехами и пшеничным зерном, но в стаканчик упал слишком большой комок. Йогурт перелился через край, закапал на пол и прилип к ее пальцам.
Несколько секунд она стояла неподвижно. А потом с яростью швырнула йогурт в открытый холодильник, а вслед за ним – банку с мюсли. Та угодила в верхнюю планку, разбилась и упала на пол.
Нееле захлопнула холодильник и побежала в гостиную. Там она прижалась к стене и так заревела, что календарь с картинами, как ей показалось, сдвинулся с места.
У нее заболели горло и уши, но стало гораздо легче эмоционально. Все разочарования, накопленный гнев, горячая боль от пережитого унижения вышли через ее горло. Это было приятно! Их нужно было выпустить наружу.
«Я слишком многое проглатывала, – думала она. – Во мне больше яда, чем в этих маленьких бутылочках из чемодана».
Она подготовила все сама, с начала и до конца, а теперь он закончит дело без нее. Он снова предпочел ей биржу. Они могли сбежать с десятью миллионами, но он не захотел. Решил обвалить биржу, чтобы получить для вкладчиков большой навар и выступить героем. Магом аналитики и управления имуществом!
Она уже видела его сияющей точкой притяжения носителей костюмов и галстуков, чудесным волшебником приумножения капитала. Оживленные молодые дамы в платьях маленького размера и на высоких каблуках будут восхищаться им и надеяться стать его сотрудницами.
Возможно, он даже будет ее стыдиться, потому что она не умеет себя вести в изысканном кругу высшего остфризского общества. Ее татуировки снова станут проблемой.
В целом их жизнь совершенно не изменится, только станет значительно богаче.
Она зарычала в стену:
– И всем опять на меня плевать!
Карола Гейде везла коляску мужа по рождественской ярмарке. Некоторые киоски уже закрывались.
– Я бы лучше сразу отвезла тебя обратно на Вангероге, но паромов сегодня уже не будет, а следующий авиарейс только рано утром. На нем и отправимся.
– Я пока не могу вернуться, – возразил Уббо. – Дела еще не закончены. Я должен остаться, пока…
Карола остановилась перед украшенной к Рождеству витриной и повернула кресло так, чтобы Уббо видел свое отражение.
– Посмотри на себя. Так больше нельзя. Как ты думаешь, чем все закончится? Если вы будете продолжать в том же духе, то все загремите в тюрьму.
Он избегал смотреть на свое отражение.
– Мы не попадем в тюрьму, Карола. Мы боремся за справедливость.
Она поджала губы.
– Я уже не понимаю, где справедливость.