Ярость

Серкан был хитрой тварью. Он держал чувства под контролем и не совершал сумасбродных поступков под влиянием эмоций. У Серкана, насколько ему было известно, всегда был план.

Он не считал за людей типов вроде Тумма. Они были лишь пешками в большой игре. Пушечное мясо, которое даже не знало, за что умирает.

Дуэль была лишь в удовольствие, когда противники были друг друга достойны. Равны по силе. Люди вроде этого Тумма не приносили никакого удовлетворения. Но Серкан бросал ему настоящий вызов.

Теперь они с Ингой вместе слушали Дилана и исследовали тела друг друга. Потом она читала ему стихи, сидя голой среди белых отельных подушек. Сначала авторства этих поэтов из Рурской области, которых она так чтила. Потом наконец два собственных – она призналась в этом с покрасневшими от стыда щеками.

* * *

Сперва задача казалась невыполнимой. Он почти отчаялся. Веллер не находил абсолютно никаких фотографий Штайнхаузена. Не помог даже поиск в «Гугле», а он нередко бывал результативнее полицейских баз данных.

Он еще раз поговорил с Кирстин де Боек, которая с любовью взяла на себя заботу о сыне подруги. Веллер надеялся, что она сможет вспомнить какую-нибудь вечеринку, чей-нибудь день рождения, где присутствовал Штайнхаузен и где его фотографировали. Но тщетно. Она не оставила ему надежды.

– Они оба были не слишком общительными, а с тех пор, как Эши связалась с этим богатеем, она от всех отдалилась.

Веллер уже хотел сдаться, но вдруг, в туалете, его посетило озарение.

Конечно! Многочисленные камеры наблюдения в пентхаусе Штайнхаузена должны были делать и фотографии. Шанс, что на них можно было увидеть и самого убийцу, казался Веллеру вполне реальным.

Веллер позвонил Чарли Тикеттеру. Компьютерному специалисту из криминального отдела Остфризии пришлось прервать игру на гитаре. Домашний врач посоветовал ему освоить музыкальный инструмент, чтобы успокаивать нервы. Сначала Тикеттер попытался играть на саксофоне, но жена и соседи быстро объединились и заставили его прекратить. Его учебные часы были невыносимы. Своего рода фонетическое загрязнение окружающей среды.

Звуки гитары были тише, и на ней он упражнялся регулярно, но не долго – стальные струны слишком врезались в нежные кончики пальцев. Ему было стыдно в этом признаться, но так оно и было.

– Ясно, – сказал Тикеттер, – камеры вели запись, и передавали информацию на интернет-сайт. Я могу проследить путь отправки, а потом мы можем посмотреть информацию с сайта.

Все это показалось Веллеру даже слишком простым.

– А если сайт закрыт? – спросил он.

Эта мысль развеселила Тикеттера.

– Алло? Это я, Чарли Тикеттер. Если я что-то и умею, то именно это. Я вскрыл или обошел сотни паролей. Это, так сказать, моя специальность.

– Но почему, – спросил Веллер, – никому раньше не пришло в голову пойти по этому пути?

– Это казалось неважным. Об этом никто не спрашивал.

– Когда я получу результаты, Чарли?

– А когда тебе нужно?