– Да, – ответил Эванс, посмотрев на нее не самым уместным взглядом, от которого кожа Эйвери покрылась мурашками. – Я имею в виду, что он был прикольным чуваком.
– Тебе смешно? – спросила она.
– Немного. Я только что вспомнил, что видел тебя ранее.
– Извини, что расстраиваю тебя, – ответила Эйвери, – но мы никогда не встречались.
– Нет, я не об этом. Биль, он… – парень замолчал, усмехнувшись. – Уорден, если ты снимешь покрывало с койки Биля, то найдешь дыру в правом углу.
Акерман недоверчиво взглянул на Эванса, но подтолкнул охранника. Тот подошел к свободной койке, сорвал покрывало и простыню и принялся изучать правый угол.
– Он говорит правду, – сообщил охранник, указывая на матрас. – Внутри что-то есть.
Уорден кивнул в знак согласия, и тот нерешительно полез в щель. Потребовалась всего пара секунд. Когда он достал руку, в ней оказалась большая сумка с застежкой Зиплок. Внутри была куча бумаг. Охранник передал прозрачный пакет Акерману. Тот заглянул в него, покачал головой и проматерился.
– Какие-то данные, – произнес он, отдвавая пакет Эйвери.
Она взяла его, не совсем понимая, что находится внутри. Блэк достала один лист и обнаружила, что это была старая газетная статья трехлетней давности, повествующуя о деле с наркотиками, в котором она принимала участие. Сверху возле заголовка распологалась ее фотография, на которой Эйвери была снята справа и разговаривала по телефону.
Следующий лист был вырезкой из журнала. Ровно половина страницы подробно описывала дело Рональда Биля в суде. Она хорошо помнила эту статью, глядя на снимок, т.к. читала ее ранее. Местные газеты около недели только об этом и писали. Эта фотография изображала ее у скамьи в зале суда, что-то яро доказывающей.
– Что за черт? – спросила она, продолжая листать страницы и иные фрагменты, найденные в пакете.
– Детка, Рон был помешан на тебе, – сообщил Эванс. – Он постоянно говорил о тебе, рассказывал, что ты была его адвокатом. Будто хорошо знал тебя.
– И что же он говорил?
– В основном, что ты умна и красива. Но иногда он становился груб. Он делился со мной, какова ты, должно быть, на вкус. И не только там, – сказал он, кивая в сторону ее талии. – Но также в районе шеи и пальчиков. Я просил его заткнуться, но он все продолжал.
– Когда он делал это? – спросил Акерман.
– Не знаю. То есть, не так уж давно. Прямо перед тем, как его выпустили, он говорил, что ждет не дождется вашей встречи.
– Было что-то насчет изнасилования или домогательств? – продолжил допрос надзиратель.
Эйвери раздраженно взглянула на него.
«