— Я тоже. Знаешь, я сотрудник ОПА, как и ты. Я не просто симпатичный парень в костюме. У меня неплохие инстинкты и опыт.
— Ты не носишь костюм, — заметила Зои.
— Я выражался фигурально, — ответил Тейтум; его взгляд скользнул вниз, как бы подчеркивая, что по сравнению с ней он одет очень формально.
Она не очень понимала, чего он хочет. Извинения? Зои не собиралась извиняться за то, что делает свою работу. Она решила пойти другим путем — сменить тему. Спросила она мягким, успокаивающим голосом:
— Тебя не радует твоя новая работа в ОПА?
Тейтум уставился на нее, нахмурился. Смял пустую упаковку от "Сникерса", хотя пива осталось еще полбутылки. Любитель.
— Не знаю, — сказал он и глотнул пива. — Это не то, чего я хотел. И я любил Эл-Эй. Но пока что здесь нескучно.
— А почему тебя… повысили? — спросила Зои; она пыталась задать вопрос деликатно, но голос сам собой оскорбительно выделил "повысили".
Тейтум ухмыльнулся.
— Потому что я крут. А как иначе?
Она подняла брови.
Он вздохнул.
— Я работал по делу о сети педофилов. Мы подобрались вплотную к одному из главных поставщиков материалов. Когда собирались арестовать его, он сбежал.
Зои молча кивнула.
— Я догнал его и крикнул поднять руки вверх. Он потянулся к своему рюкзаку, и я застрелил его.
— А к чему он тянулся?
— Точно не знаем, но думаем, что к фотоаппарату. Там было полно снимков, и мы думаем, он хотел их стереть. Оружия в рюкзаке не было.
Зои обдумала его слова.
— А разве стрельба не была оправданной? Ты думал, он лезет за пистолетом…
— То, о чем я думал, — предмет серьезных разногласий. Мы были одни в переулке. Выстрелов никто не слышал. А перед этим я не раз заявлял,