— Потому что она страшно упрямая! Сколько раз я просила ее вернуться… Вообще не хотела ее отпускать.
— А почему она решила жить одна?
— Мы постоянно ссорились. Она говорила, что мы… что я ее с ума свожу. А я просто за нее беспокоилась!
Начав об этом думать, Делия, как обычно в последнее время, уже не могла остановиться. Они с Мэрибел ругались каждый день. Из-за всего. Как Мэрибел одевается, с кем общается, какие у нее друзья, посиделки за полночь непонятно с кем… Даже из-за еды часто ссорились. И что такого Делия ей говорила? Ровно ничего особенного: "Притормози, не бери добавку, тебе надо следить за фигурой". А Мэрибел каждый раз как с цепи срывалась. Или, скажем, когда упоминала дочку Джеки — мол, милая девушка, и такая худенькая (видит бог, без всяких задних мыслей!), а Мэрибел тут же вскидывалась: "Хочешь сказать, что у тебя жирная дочь?" Если б только она не обижалась на все подряд, если б не принимала любое слово на свой счет…
— …на улице, или о каких-то недавних знакомых? — продолжала спрашивать Бентли.
— Что, простите?
— Не упоминала ли Мэрибел о каких-нибудь незнакомцах, которые обращали на нее внимание на улице, или о каких-то недавних знакомых?
— Нет. Да и с чего бы?
— Где ваша дочь чаще всего бывала?
— На работе. Она работала в супермаркете возле дома.
Бентли все продолжала задавать вопросы — бесконечные вопросы без ответов; и где-то в середине беседы Делия начала ощущать, что эта незнакомка ее осуждает. И сорвалась.
— Чего вы от меня хотите? Не знаю я, ничего не знаю о Мэрибел! Едва ей исполнилось восемнадцать, она просто ушла, "до свиданья" не сказала! С тех пор мы только ссорились. Каждый разговор заканчивался руганью. Это вы хотите услышать? Да, мы ругались. Она никогда меня не слушала! Я ее мать — а она никогда меня не слушала! Как она не понимает? Я ведь не обидеть ее хочу — помочь! Кто же ребенку правду скажет, если не мать? Если найдете ее, пожалуйста, передайте: я просто хотела ей помочь!
Голос ее задрожал, глаза заволоклись слезами. В мыслях промелькнула кухонная плита и зажженная горелка на ней. Взгляд Делии метнулся к кухонной двери, потом снова к Бентли… и в этот миг она поняла: эта женщина знает. Непонятно, откуда и как, но знает. И про плиту, и про ожоги. Видно по глазам.
— Благодарю вас, миссис Хоу. — Голос Бентли смягчился. Она встала и протянула свою визитную карточку. — Если захотите рассказать еще что-то о вашей дочери, позвоните мне.
Наконец они ушли. Делия заперла дверь, пошла на кухню, включила газ. Посмотрела немного на пляшущие голубые язычки пламени — и поднесла запястье к огню. Секунды на две, может, даже меньше. Пустота и чувство вины на время скрылись под благословенным покровом боли.
Глава 26
Зои сидела на кровати в мотеле, с ноутбуком на коленях, подсунув под спину комковатую подушку.
Последнюю пару часов она пыталась разобраться в теориях Шредингера: прочла несколько статей, даже просмотрела онлайн-лекцию. Основы были вроде бы ясны, но, углубляясь в детали, она понимала только, что ничего не понимает.
Ее охватил иррациональный гнев против всех физиков на свете — а в следующий миг громко заурчало в желудке. Так вот в чем дело! Она проголодалась! "Голодная ярость" — так называет это настроение Андреа.
Однако мысль о том, чтобы снова, как вчера, заказать в номер маслянистую китайскую еду и съесть ее в одиночестве, угнетала. Хорошо бы куда-нибудь выбраться. И лучше не одной.
ebooksa