Мэл Уорти позвонил ближе к вечеру:
– Похоже, миссис Моуди не получила дохлую крысу, поскольку ей предназначалось кое-что побольше и получше. Сегодня утром она обнаружила выпотрошенную собаку, подвешенную к ручке входной двери за свои внутренности. И еще ублюдок кастрировал бедное животное и засунул яйца ему в пасть.
Я молчал, морщась от отвращения.
– Каков тип, а? В довершение ко всему он позвонил домой, в нарушение постановления суда, поговорил с мальчишкой и убедил его сбежать из дома. Мальчишка послушался, и потребовалось несколько часов, чтобы его найти. Его обнаружили лишь поздно вечером, бродящим по стоянке у торгового центра, в пяти милях от дома. По-видимому, он решил, что отец его заберет и увезет прочь. Никто не появился, и бедный малыш перепугался до смерти. Можно не говорить, что Дарлина сходит с ума от беспокойства. Я звоню, чтобы попросить тебя встретиться с детьми. В первую очередь ради их психического здоровья.
– Они видели собаку?
– Слава богу, нет. Дарлина убрала все до того, как они успели что-либо увидеть. Когда ты сможешь с ними встретиться?
– До субботы я не смогу попасть к себе в кабинет.
Для проведения судебных экспертиз я снимал помещение в Брентонском колледже, однако пользоваться им мог только по выходным.
– Ты можешь встретиться с детьми у меня. Только назови время.
– Ты сможешь привезти их туда через пару часов?
– Будет сделано.
Контора «Трентон, Уорти и Ла-Роза» располагалась на мансардном этаже суперпрестижного здания на пересечении Роксбери и Уилшир. Мэл в дорогущем костюме из камвольной шерсти от Биджана лично встретил меня в комнате ожидания. Он сообщил, что я приму детей у него в кабинете. У меня в памяти сохранился вид просторного помещения, погруженного в полумрак, похожего на пещеру, с огромным бесформенным письменным столом, напоминающим авангардистскую скульптуру, абстрактными картинами на стенах и шкафами, заставленными дорогими – и хрупкими сувенирами. Не лучшее место для сеанса детской психотерапии, но придется довольствоваться тем, что есть.
Я переставил стулья и пододвинул столик, устроив посреди кабинета игровую зону. Достав из сумки альбомы для рисования, цветные карандаши, мелки, перчаточных кукол и складной детский домик, я расставил все это на столе. После чего отправился за детьми Моуди.
Они ждали в библиотеке: Дарлина, Карлтон Конли и дети, одетые как в церковь.
Трехлетняя Эйприл была в платьице из белой тафты и белых кожаных лакированных сандалиях, надетых на гольфы с кружевным верхом. Ее светлые волосы были заплетены в косички, перевязанные лентами. Девочка сонно устроилась на коленях у матери и сосала большой палец, расчесывая струп на коленке.
Ее брат был облачен в белую ковбойскую рубашку, коричневые вельветовые брюки с подвернутыми штанинами, галстук-регат и черные штиблеты. Ему тщательно отмыли лицо и прилизали волосы в неудачной попытке представить его пай-мальчиком. У него был такой жалкий вид, какой только может быть у девятилетнего мальчишки. Увидев меня, он отвернулся.
– Ну же, Рики, будь вежлив с доктором, – с укором промолвила мать. – Поздоровайся, веди себя хорошо. Здравствуйте, доктор Делавэр.
– Здравствуйте, миссис Моуди.
Засунув руки в карманы, мальчишка скорчил гримасу.
Конли, сидевший рядом с Дарлиной, встал и пожал мне руку, смущенно улыбаясь. Судья была права. Если не считать то, что он был значительно выше ростом, он поразительно напоминал мужчину, которого сменил.
ebooksa