ДНК

Рикхард решительным движением протянул Хюльдару листки с отчетом. Эртла, работавшая с ним в паре над проработкой этих данных, остановилась поодаль, прислонясь к дверному косяку.

Она смягчилась по отношению к Хюльдару после того, как тот позвонил ей вчера вечером и попросил съездить с ним домой к Фрейе. Эртла согласилась с радостью, хотя к тому времени находилась уже где-то в пригороде, – видимо, считала, что это сравнивает счет в их нелепом с Рикхардом соревновании.

Правда, с Фрейей она вела себя нагло и бесцеремонно, но чего он ожидал? Что они упадут друг дружке в объятия и станут лучшими подругами? Уж слишком разными они были. Хюльдар был рад хотя бы тому, что Эртла не догадалась о настоящей причине, почему он уже во второй раз использовал ее в качестве щита при встречах с Фрейей. Хотя щит, может, не совсем подходящее слово – она не то чтобы защищала его от Фрейиных подковырок; ее присутствие просто исключало их.

Хюльдар пробежался по отчету сопоставления жертв. Все возможные совпадения между ними в конечном итоге вели в тупик.

– То есть вообще никакой связи? Даже непрямой?

Хюльдар был расстроен тем, что ничего не нашлось, но при том понимал, какую огромную и кропотливую работу провели его сотрудники. Помимо прочего, им пришлось опросить массу людей; в основном, конечно, по телефону, но такого рода опросы вскоре после смерти – не самое легкое дело. Хюльдар был почти уверен, что опросами занимался в основном Рикхард. Он особенно хорошо справлялся с делами, требовавшими эмоционального напряжения, никогда не изменяя присущей ему механической манере общения, хотя иногда это могло выглядеть холодновато.

– Но в любом случае хорошая работа, молодцы.

– Спасибо.

На лице Рикхарда блеснула редкая улыбка. Хюльдар не помнил, чтобы тот улыбался так искренне с тех пор, как развелся, и решил про себя хвалить его почаще. По крайней мере, когда он этого заслуживал. Но улыбка исчезла так же внезапно, как и появилась, и Хюльдар уже не был уверен, была ли она вообще.

– Плохо, что ничего не нашли… – Рикхард выглядел расстроенным.

– Кроме того, что они не связаны, – теперь мы это знаем.

Эртла сменила положение тела, чтобы не нагружать левое плечо, которое она повредила при одном задержании. Ей тогда даже пришлось взять двухнедельный отпуск по болезни. Никогда ни один полицейский не был так возмущен тем, что его отправили на больничный; ей будто было стыдно за непрочность собственного тела. Как результат, никто не осмелился спросить ее о самочувствии после возвращения на работу. Хюльдар не был исключением; более того, у него это вообще вылетело из головы.

Он сделал вид, что не заметил, как Эртла слегка поморщилась от боли, просто продолжал слушать ее как ни в чем не бывало.

– Ты хочешь, чтобы мы занялись чем-то другим или продолжали копать дальше? Возможно, мы пропустили какую-нибудь связь между ними.

Хюльдар помолчал, раздумывая. Маловероятно, что дальнейшее расследование сможет выявить что-нибудь новое, поэтому разумнее потратить их энергию на что-то другое.

– Нет, копать не надо. Думаю, лучше подождать с этим, пока мы не сможем сравнить движение на их кредитках и тому подобное. Мы еще не получили всю банковскую информацию по Аустрос. Так что пока отложим это.

– А что нам тогда делать?

Рикхард выпрямился. Его армейские манеры действовали Хюльдару на нервы, особенно сейчас, когда он стал его начальником.

– Я как раз обновляю список тех, кого нужно опросить. Когда он будет готов, надо будет многое сделать. Как показал ваш анализ, женщин мало что объединяет, и, следовательно, общих свидетелей по убийствам нет. Похоже, они связаны только через убийцу. Так что, по всей видимости, предстоит много сверхурочной работы.

Эртла улыбнулась. Рикхард, похоже, тоже обрадовался, хотя по нему это было почти незаметно. Что ни говори, но эти двое всегда были готовы пахать, и толщина конверта с зарплатой на это не влияла.