Жаркий август

– Есть у кого-нибудь фонарик? – спросил комиссар.

– Сейчас принесу! – откликнулся один из пожарных.

– Пробейте полиэтилен в оконном проеме, – продолжал Монтальбано.

Хватило двух ударов лопаты. Пожарный принес ему фонарик.

– Ждите меня здесь, – распорядился Монтальбано и полез в окно.

Поначалу фонарь ему даже не понадобился: проникавшего снаружи света было более чем достаточно.

Он стоял посреди небольшого санузла, в точности такого же, как этажом выше, – полностью отделанного, с плиткой на стенах и на полу, душем, умывальником, унитазом и биде.

Пока он стоял так, озираясь по сторонам и недоумевая, что бы все это значило, что-то потерлось о его ногу, так что он от неожиданности подскочил на месте.

– Муррмяу, – подал голос Руджеро.

– А вот и ты, – ответил комиссар.

Он включил фонарик и двинулся вслед за котом в соседнюю комнату.

Там под тяжестью воды и земли защитная пленка на окне прорвалась, и на полу образовалось болото.

Но Бруно был там. Стоял, забившись в угол, с закрытыми глазами и весь дрожал как в лихорадке. На лбу красовалась ссадина.

– Бруно, это я, Сальво, – тихонько позвал комиссар.

Мальчишка открыл глаза, узнал его и кинулся к нему на шею. Монтальбано обнял его, и Бруно разрыдался.

В этот самый миг в комнату вошел Гвидо, не вынесший томительного ожидания.

– Ливия? Бруно достали.

– Он цел?

– На лбу ссадина, но, думаю, ничего серьезного. Гвидо на всякий случай повез его в травмпункт в Монтереале. Скажи Лауре и, если она захочет, отвези ее туда. Я жду вас всех здесь.

Начальник пожарного расчета вылезал из окна, в которое до этого залез Монтальбано. Вид у него был озадаченный.