Она кивнула. А потом с большим усилием спросила:
– А ты?
– Я прыгну за тобой. Идем.
Но она не шевельнулась, положила руку ему на плечо. И тогда Монтальбано понял. Он подался вперед и слегка прикоснулся своими губами к губам Лауры.
Повернулся и пошел наверх. Проскользнув шесть ступеней, комиссар начал стрелять. Лаура пробежала мимо, больше он ее не видел. Из рубки шел ответный огонь, времени на размышления не было.
Комиссар бросился вперед, прыгая из стороны в сторону, как кенгуру. Добежал до борта и прыгнул в воду.
Он сразу заметил, что Лауры поблизости нет, потому что за несколько секунд между двумя прыжками катер на большой скорости ушел вперед.
К тому же опустилась ночь. Ориентируясь на далекие огни, комиссар понял, что они еще в гавани.
Выбросив в море ненужное больше оружие, он сбросил с себя куртку и ботинки и поплыл к берегу вдоль пенного следа за кормой катера.
Он звал изо всей мочи:
– Лаура! Лаура!
Молчание. Почему она не отвечает? Ударилась о воду, не слышит?
Он набрал в грудь воздуха, чтобы закричать снова, как вдруг увидел яркие огни у входа в гавань. Стреляли из всех орудий. Настоящий морской бой.
Катер намеревался прорвать оцепление береговой охраны и выйти в открытое море.
Внезапно раздался сильный взрыв, и вода вокруг окрасилась красноватым отблеском, как в огне большого пожара.
Прощай, «Бубновый туз», подумал Монтальбано, должно быть, попали в резервуар с топливом.
В этом мерцающем свете, когда казалось, что и вода объята бушующим пламенем, метрах в двадцати от себя Монтальбано увидел плывущее по волнам тело Лауры.
Ужас сковал его, не позволяя плыть к ней так быстро, как бы ему хотелось.
– Господи, о Господи… прошу Тебя, Господи…
Неужели он молился?! Ведь он не умел, не знал как. И если он теперь молился, это случилось с ним впервые.