В детстве я чувствовала себя очень неуютно, когда меня видели. Под «видели» я подразумевала то, что мне приходилось общаться с другими и иногда делать то, что я делать не хотела. Люди чего-то ждали от меня, а я не могла или не хотела соответствовать их ожиданиям. Когда совершалась ошибка или когда произносились неправильные слова, во мне спиралью раскручивалось отвратительное чувство неловкости. Иногда это означало, что меня считают забавной или желанной, и мне приходилось терпеть неуместные прикосновения. Такие моменты были худшими последствиями того, что меня видят. Я пыталась стать невидимой, прокрадывалась в уголок, говорила тихим голосом. Истина о том, кто я есть и что я чувствую, благополучно маскировалась и оберегалась всеми личностями, что прятались внутри.
Вспышка.
— Давай поиграем в прятки, — говорит моя мама, излишне жестко сжимая мою руку.
— Я прячусь первой, — настаивает она, в ее глазах отражается легкое безумие.
Я слышу, как наверху отец хлопает дверью. Мы обе вздрагиваем.
Мама улыбается.
— Считай до двадцати, потом иди меня искать, — шепчет она.
Вспышка.
Я закрываю ладонями глаза.
— …восемнадцать, девятнадцать, двадцать. Я иду искать! — кричу я.
Я ищу за шторами в столовой, под вешалкой для пальто, под кухонным столом, на террасе, за диваном…
— Нашла! — кричу я.
Мама целует меня в щеку.
— Умница, — говорит она, не сводя взгляда с двери. — Теперь твоя очередь, только спрячься, чтобы подольше. Послушай, у меня для тебя есть «Цыпленок Цыпа». Почитай. А теперь прячься. Только не выходи, пока я не найду тебя. Договорились?
— Договорились, — соглашаюсь я. Где-то внутри у меня возникает чувство неловкости.
Тик-так.
Тик-так.
Когда мама вернулась, я спала на дне своего шкафа. Я видела ее попытки спрятать фиолетовый синяк на щеке. Ее разбитая щека кровоточила.
— Вот ты где, — сказала она, силясь улыбнуться. — Умница.
Вспышка.
ebooksa