Источник лжи

— Принеси мне гребаный сачок! Он в боковом отделении, рядом с багром. Багор тоже принеси.

Я опустилась на четвереньки и потянулась за сачком. Схватив его одной рукой, я оттолкнулась другой рукой от пола, чтобы встать. Суденышко дергалось и неистово раскачивалось взад-вперед. Мартин не следил за управлением. Мы двигались по окружности, и волны начинали ударять в борт. Я ухватилась за навесную перекладину, протягивая ему сачок, но яхта качнулась под напором очередной волны. Моя рука соскользнула с опоры. Я выронила сачок и ухватилась за перекладину обеими руками. Сачок упал на планширь; потом сетка перевесила, и он полетел за борт. Он немного проплыл в бурном море, потом пошел ко дну.

Между тем рыба бешено извивалась и боролась за жизнь возле борта, колотясь об корпус яхты.

— О господи! Багор! Скорее, черт бы тебя побрал!

Я снова упала на четвереньки и полезла за серебристым багром. Потом протянула его Мартину. Он выхватил багор у меня из рук и взмахнул им, целясь в рыбину. Судно накренилось, когда нахлынула очередная волна; Мартин потерял равновесие и промахнулся. Крюк багра проделал борозду в спине рыбы. Красная кровь потекла в воду, окрашивая розовым клочья пены. Рыба дергалась, пытаясь освободиться от тройного крючка, который, как я теперь видела, застрял в жаберной щели. Ударила еще одна волна, развернувшая «Абракадабру» и бросившая меня в сторону Мартина. Он попятился вслепую, дергая удилище и пытаясь восстановить равновесие. Тройной крючок, криво застрявший в жаберной щели, вырвался вместе с куском мяса; рыба освободилась и нырнула. Крючок отлетел в воздух, крутанулся и полетел Мартину в лицо. Он страшно закричал.

Ужас комом застрял у меня в горле. Все вокруг потемнело.

Раньше

Элли

Две головки тройного крючка врезались в горло Мартина. Наживка в виде пурпурной каракатицы, скрывавшая крючки и привлекавшая рыбу, болталась у него на шее. Удилище и катушка улетели за борт. Леска натянулась, и крючки тройника глубже впились в горло Мартина. Он обернул леску вокруг локтя, стараясь ослабить натяжение, чтобы крючки не порвали кожу, но катушка погружалась, и леска врезалась в его руку.

— Нож, — хрипло прошептал он. В его глазах плескался ужас. — Нож. Он в ножнах на бедре… режь леску… скорее.

Я смотрела на кровь, выступившую у него на ладони от натянутой лески. Темное, незнакомое и недоброе чувство шевельнулось где-то глубоко в моем подсознании. Оно начало разворачиваться и приобретать осмысленную форму. Теперь Мартин у меня в руках…

— Элли, — умолял он. — Помоги мне!

Я вздрогнула, потянулась к ножу у него на бедре и вынула его из ножен. Яхта резко качнулась, и меня шатнуло к Мартину с ножом в руке. Я не могла остановить мое движение. Острый кончик клинка полоснул по его руке, располосовал рукав и порезал кожу.

Он завопил. Суденышко качнулось в обратную сторону. Я попятилась и упала в капитанское кресло с рыбацким ножом в руке. Я смотрела на него, стараясь прийти в чувство и ощущая себя очень пьяной. Потом ухватилась за стойку навеса и встала. Я широко расставила ноги с полусогнутыми коленями, чтобы можно было двигаться и раскачиваться вместе с яхтой. Мы описали очередной круг, и волны снова ударяли в борт. Одна большая волна могла отправить нас обоих прямо в воду. И никого нет рядом, чтобы спасти нас. Мне нужно было вернуть Мартина за штурвал. Мне нужно было освободить его, если я хотела вернуться домой целой и невредимой. Еще мне нужно было соблюдать осторожность, но действовать быстро, потому что леска все глубже врезалась в его ладонь, и кровь уже капала оттуда, где я порезала его. Его лицо было молочно-белым, глаза остекленели от страха.

Я отчаянно пыталась сосредоточиться. Потом поднесла клинок к туго натянутой леске у него на шее, беспокоясь о том, что меня понесет вперед, и тогда нож вонзится ему в горло. Та темная, тайная часть моей души желала этого и почти могла представить, как это происходит. Наказать его за то, что он терроризировал меня.

Я перерезала леску. Удилище, плававшее за бортом, резко распрямилось и ушло на глубину, исчезнув в пенистой синеве. Волна ударила в корпус и выбила нож у меня из рук. Лезвие скользнуло по тыльной стороне пальцев, прежде чем он упал на пол. Мое сердце забилось быстрее, когда я увидела собственную кровь. Неплохо. Сосредоточься.

Мартин побрел к штурвалу и рухнул в кресло. Наживка по-прежнему висела у него на шее. Он повернул «Абракадабру» так, чтобы волны ударяли в корму.

— Что… как выглядит мое горло? — прохрипел он. — Очень плохо?

Я поборола волну тошноты и наклонилась ближе. Желчь из пищевода подступила к горлу. Его шея была окровавлена, и я мало что могла рассмотреть.

— Подожди, — я вытерла свою окровавленную руку о штаны и потянулась к моему рюкзаку. Достала мою футболку и аккуратно прижала ее к горлу Мартина, промокнув кровь, чтобы лучше видеть.