В памяти всплывает перекошенное от ужаса лицо Мэри.
– Нет.
Я тянусь за бутылкой в руках Коры. Она смотрит на другой берег озера, где видны огоньки проезжающих по Мейн-стрит автомобилей.
– Я бы вырвала Харроу-Лейк с корнями, если бы могла.
– Ну так попробуй.
– Нет. Возможно, на самом деле я не хочу этого. Может, это сам город отравляет мои мысли.
Она больше не смеется. В ее глазах загорается решимость, и мне почему-то кажется, что у нее все получится.
– Картер говорит, надо сначала окончить школу, а потом уезжать, – продолжает Кора. – Но я не вижу смысла ждать. Если я останусь здесь, то застряну так же, как он. Картер никогда не уедет. Он просто сделает ребенка какой-нибудь девочке и женится – убедит себя, что нашел
Кто-то многозначительно откашливается, и мы с Корой испуганно оборачиваемся.
– Ворон – очень умная птица, не спорю, – говорит Картер.
Он стоит, прислонившись к дереву, всего в нескольких метрах от нас. Не знаю, давно ли он нас слушает: в сумерках его почти не видно. Кора вздыхает:
– Я так понимаю, Мэри не оставила никаких следов?
Картер понуро мотает головой:
– Ничего. Родители Мэри сказали, она должна была вернуться домой несколько часов назад. Они просто сходят с ума.
– Они звонили в полицию? – спрашиваю я.
– Ага, – отзывается Картер. – Толку-то? Ну повесят плакаты, начнут поиски, если она не объявится в течение пары дней. Мы уже это проходили, когда в прошлом году пропала сестра Мэри, Гретхен. Полицейские, скорее всего, скажут, что Мэри тоже сбежала.
Я вспоминаю, как Кора рассказывала мне о Гретхен на параде. Теперь ее родители потеряли вторую дочь. Как семья может пережить такое горе?
Картер пинает пустую бутылку из-под «красного глаза».
– Мама будет искать, когда вернется, – говорит он Коре. – Попробуй переставить бутылки в ее заначке, может, она не заметит.
Кора вскакивает на ноги. Ее больше не шатает из стороны в сторону.