Аллегра улыбается как девочка, у которой есть тайна.
— Смотри.
Она дует на свои пальцы так же, как я показывал ей тогда, когда она была просто ещё одним гражданским. Язычки пламени оживают на кончиках её пальцев, но она продолжает дуть, медленно описывая рукой круг перед своими губами. В считанные секунды пламя двинулось с кончиков её пальцев и охватило всю ладонь. Она помещает руку под серебряную чашу с ингредиентами. Когда она дует, пламя поднимается, и стиракс начинает кипеть. От янтаря идёт пар, наполняя комнату запахом горелой сосны. Порошок и остальные ингредиенты быстро растворяются. Она снова подносит руку к губам, слегка дует, и пламя съёживается и исчезает.
— Чёрт возьми. Я показал тебе прикол, а ты взяла его и стала профессионалом. Ты практически Ивел Книвел[139].
— Я Макгайвер[140], детка. Будь рядом. Я сделаю тебе философский камень из кукол Барби и свечей зажигания.
Видок говорит:
— Она одарённая девушка. Учится гораздо быстрее, чем я в своё время.
— Док, что мне делать с этим змеиным маслом[141]?
Она переливает густую жидкость из серебряной чаши в пивную кружку и протягивает её мне. Жидкость потемнела от янтарно-золотистой до чего-то, более напоминающего кленовый сироп.
— Махни её залпом. До последней капли.
— Уверена? Мне кажется, я до сих пор вижу, что там движется какая-то саламандра.
— Пей.
На вкус она так же хороша, как вы можете представить себе вкус ящерицы и древесной коры. Она настолько густая, что мне приходится перевернуть кружку, чтобы собрать последние остатки.
— И это всё? Я исцелён?
— Даже и близко, нет. Но это на некоторое время поддержит неизменным твоё состояние. Мы с Эженом продолжим поиски долгосрочного решения проблемы.
— Спасибо. Вам обоим. Я серьёзно.
— Если ты действительно настолько трогательно признателен, возьми меня на сегодняшнюю вечеринку в качестве своей девушки.
Видок встал и принёс ещё кофе.
— Это ты её подбил?
Он наполняет свой стакан и прислоняется к кухонной стойке.