— Ты скучаешь по тому, чтобы тебя называли дерьмовым жуком?
— Они так называют всех смертных, — говорит Видок. — Ангелы, даже падшие, вечны. А мы, как гласит история, созданы из праха. Мы едим. Мы гадим. Мы стареем и умираем. Мы рождаемся в грязи, разлагаемся и возвращаемся в грязь. Для них мы все маленькие дрищи.
Аллегра качает головой.
— Держу пари, Старк, ты был больным на голову маленьким ребёнком. Бедная твоя мама.
— Ты даже не представляешь.
Видок спрашивает:
— Как продвигается зелье?
— Я смешала все ингредиенты. Осталось лишь выварить.
— Покажи ему, чему ты научилась.
Аллегра оборачивается ко мне и удивлённо поднимает брови. Я иду туда, где она работает за столом.
— В алхимии вываривание чего-то означает просто его приготовление. Тебе нужен Фризан Нострум[138], чтобы остановить заживление твоих шрамов, верно? Стиракс, жидкий янтарь, является основой для остальных ингредиентов. Здесь также белый кедр, кости саламандры, измельчённый морской конёк. Всё, что медленно растёт.
— А что за вот этот другой порошок?
Она бросает взгляд на Видока.
— Не знаю. Что-то таинственное в старых банках с латинскими названиями. Эжен помог мне с этой частью.
— Здорово. Меня беспокоила латинская часть.
Видок наклоняется вперёд на диване.
— Не скромничай. Покажи ему остальное.
Аллегра вываливает все ингредиенты в серебряную чашу и ставит на настольную жаровню.
— Помнишь тот фокус с огнём, который ты мне показал?
— Тот самый, который ты использовала против Паркера? Ты спасла мне жизнь, так что, да, помню.