Именинница

— У меня нет для этого никаких оснований, но тебе ведь не впервой улаживать такие дела с прокурором.

— На этот раз все не так просто.

— А когда оно было просто, Вильсон? Когда мы засылали своих агентов в банды? Или когда неизвестные лица взламывали сейф с секретными документами в кабинете начальника отдела?

Эрик Вильсон всплеснул руками, признавая себя побежденным, — по крайней мере, на этот раз.

Гренс прошептал «отлично, теперь у меня есть эти семьдесят два часа», одновременно выпроваживая Марианну из кабинета. Хермансон отправилась на гангстерскую свадьбу в Бреденг, а он, заперев за ней дверь, остался один на один с шефом.

— А теперь мы перейдем к другому расследованию.

— Какому еще расследованию? — удивился Вильсон.

— Внутреннему. О взломе сейфа. Кто из нас продался, подставив под угрозу жизнь нашего агента и его семьи?

Начальник отдела, уже паковавший документы, которые хотел взять домой, замер на месте. Но не вздохнул, что было совсем не в его стиле.

— Ты предпочитаешь действовать за моей спиной, Эверт. А я за твоей.

— Вот как?

— Я пригласил профессионалов, и они обследовали здесь все, что можно, включая секретную комнату в архиве, — Вильсон кивнул на запертую дверь. — Нигде никаких следов взлома. Ни отпечатков пальцев, ничего другого. Меня не взламывали, Эверт.

— Как же так?

— В том-то вся и штука. Чтобы сюда проникнуть, нужен электронный ключ. Зеленый жетон с персональным кодом, который считывается специальным устройством в замке. В этот момент происходит идентификация входящего — в центральном компьютере, который управляет здесь всем. Плюс система видеонаблюдения, мимо которой мышь не проскочит. Любая попытка проникновения в этот кабинет и в архив фиксируется. И за последние полгода никто не открывал этот сейф, кроме меня, и никто, кроме архивариуса, не входил в секретную комнату.

С этими словами начальник отдела криминальных расследований положил в портфель последнюю кипу бумаг, демонстрируя тем самым свое нежелание и дальше обсуждать эту тему.

— И что теперь?

— Понятия не имею, Эверт.

— И ты так спокойно говоришь об этом? Паулу разоблачили, ты знаешь, что теперь грозит ему и его семье?

— Тебе известно, Эверт, что меня это беспокоит не меньше, чем тебя.

Эрик Вильсон поднялся с портфелем в руке и оглянулся на Гренса в надежде, что тот сделает то же самое. Напрасно. Упрямый комиссар не желал покидать своего места и даже поерзал на стуле для посетителей, демонстративно нащупывая более удобную позицию.