Именинница

— Косовский албанец, из Приштны. Последние несколько лет ошивался в окрестностях Шкодера.

На вид мужчине было около пятидесяти. Латифи наводил курсор увеличителя на разные участки изображения, что позволило разглядеть сначала тончайшие золотые серьги в форме обручей, а потом родимое пятно на шее, — из тех, с какими рекомендуют провериться у онко- лога.

— Хамид Кана. Во многом похож на твоего Короля, за исключением разве того, что пока жив. Он из тех, чье имя не меньше дюжины раз встретишь в списках подозреваемых, и при этом ни одного обвинения. Из тех, кого отпускают за недостаточностью улик.

Теперь свет зажегся и в «башне», в окне замелькала фигура в костюме. Села, предположительно за письменный стол, развернув что-то похожее на монитор.

— Этот дом, как и весь квартал к северу отсюда, при коммунистах принадлежал партийным инструкторам. Они и жили, и работали на этих виллах. Партийный инструктор — что-то вроде албанского варианта русского политрука. Партийный функционер, наделенный большой властью.

Латифи достал из сумки потертую карту, развернул на плоской, нагретой солнцем крыше и пальцем очертил прямоугольник на месте двухэтажного дома.

— Вот где он сидит. И мы примерно знаем, как это выглядит изнутри.

Латифи улыбнулся.

— Государственная бюрократия имеет свои плюсы. Все должно быть расчерчено и одобрено, чтобы потом можно было проконтролировать. В результате я отыскал в архиве карту и это…

В свернутой карте оказалось несколько разрозненных листков. План дома, за которым они наблюдали.

— В «башне», по закону жанра, должен быть кабинет партийного инструктора. Здесь ты можешь рассмотреть его во всех подробностях, Ларсон.

Есть люди, которым всегда все ясно без всяких объяснений.

— Это на случай, если ты когда-нибудь захочешь его навестить.

Латифи развернул чертежи и протянул Хоффману.

— Потому что если ты приехал сюда ради того, чтобы узнать, кто принимает звонки из Стокгольма, чтобы руководить контрабандой оружия, то больше искать тебе не- чего.

Оба разглядывали изображение на дисплее камеры.

Мужчина с птичьими глазами, золотыми обручами в ушах и нездоровым на вид родимым пятном.

— Ты уверен?

— Абсолютно уверен, Ларсон. Убежден. Во всяком случае, он крупная фигура. Даже если не руководитель всей операции. И не кто иной, как я вписал всю собранную о нем информацию в реестры подозреваемых. И не кто иной, как мой непосредственный шеф каждый раз преуменьшал или вовсе подтирал улики, чтобы не довести дело до задержания или суда. То же самое он проделывал и в отношении Короля Золтана, — один из многих моих коллег на довольстве у оружейных контрабан- дистов.

— Черт подери, Латифи, не понимаю, как тебе удается держаться?