Именинница

Все получилось иначе, убила я.

Именно поэтому мы с тобой и сидим здесь, в моей машине, и петляем горными дорогами по темноте.

На выходе из подвала она вела мальчиков за руки. Расмус с одной стороны, Хюго с другой, все еще с сестренкой, которую категорически отказался передать на руки женщине из полиции.

— Тебя зовут Амелия? — спросил он.

— Да.

— И ты действительно работаешь в полиции?

— Почти. Я учусь, полицейским стану только осенью.

— И как ты смогла… откуда ты узнала, что мы…

— Ты задаешь слишком много вопросов, Расмус.

— Да, но я хочу…

— Сначала ты должен увидеть маму. Потом можешь спрашивать, а я буду отвечать.

Зофия Хоффман встретила их в прихожей и не нашла в себе сил обнять. Кровь со лба, правда, вытерла, чтобы не пугать детей. Это был радостный момент для случайного свидетеля со стороны и тяжелый для того, кто знал правду.

Наконец Зофия подняла глаза на женщину-полицейского:

— Спасибо.

Мы всю ночь провели в пути и только наутро выехали на улицы Приштны. Тетя Веса дозвонилась до папиного напарника по бизнесу и рассчитывала временно укрыться в его доме. Приятный человек, примерно одних лет с папой, если папа до сих пор был бы жив. С маленькими, острыми, как у птицы, глазами, тонкими золотыми обручами в ушах и большим родимым пятном на шее. Он много говорил о нас и показывал фотографию, где держал меня маленькую на коленях, и еще одну, где они с папой стояли на фоне грузовика с товаром, положив руки на плечи друг другу.

Это случайное убежище у случайного знакомого определило мое будущее. Я изменилась. Или нет, скорее поняла, в присутствии папиной сестры и друга, кто я есть на самом деле. И что бессмысленно или даже совершенно невозможно бежать от того, к чему всю жизнь стремился стать ближе. Есть страх, который становится силой, когда ощущаешь поддержку. В общем, мы определились. Я доверилась этим людям, и мы решили вернуть то, что когда-то принадлежало нам. Довершить то, что не успел сделать папа, опираясь на его и Хамида старые связи. Мы наняли киллеров в Швеции, и они расстреляли подельников Золтана. Улциньская казнь — так же была уничтожена и моя семья. Короля Золтана мы приберегли напоследок, и это я послала ему в голову две пули. Третий случай, когда выстрел изменил мою жизнь.

Мы должны вернуть себе Балканский маршрут. Завершить начатое папой, использовать сверхсовременные пулеметы с секретного склада, чтобы утвердиться и на других рынках оружия.

Для этой цели мы и разделились. Хамид и тетя Веса оставались на месте, в Шкодере, руководить операцией. А я, со всем тем, что узнала нового о взрывчатых веществах и боеприпасах, отправилась в Швецию разгадывать загадку с оружейным складом. Быть ученицей Хамида означало еще больше приблизиться к папе, хотя на тот момент я этого и не осознавала. Я подала завление на изменение имени. Некогда Зана Лилай, Ханна Ульсон, я стала Амелией Шмидт и поступила в полицейскую школу.

Я просто не видела другого пути. Только так и можно было заполучить документы расследования смерти моих родителей и адрес квартиры с прямоугольным тайником в полу, о содержимом которого я имела довольно слабое представление. Кроме того, я надеялась найти имена людей, которые были арестованы по этому делу, но так и не попали за решетку. И потом, что может быть лучшим прикрытием для оружейного контрабандиста, чем полицейская форма!

Она попросила Зофию и обоих мальчиков взять Луизу на диван в гостиной и устроилась у окна ждать комиссара Гренса. На верстаке лежали бутылки с водой и булки в полиэтиленовом пакете. Еще пара минут — и квартира наполнится жизнью, а пока… Она прошла в комнату, где лежали убитые, и сделала то, что было принято в Албании среди профессиональных киллеров, — принялась пинать трупы, с каждым разом сильнее. Еще, еще и еще…