Перевожу нас в небольшую студию на окраине города, недалеко от Семёновского проспекта и гаражного кооператива, где в ячейке номер сто девяносто один стоит тачка с оружием и деньгами. Тачка, на которой позже я и Лера свалим из этого треклятого города, а затем и из страны.
Я не клянусь ей в верности и вечной любви, не говорю никаких нежностей, не даю обещаний… Кроме одного – обещания защитить. Да она и не просит. Чаще всего молчит, иногда рассматривает меня украдкой. И всё же я решаю, что Лера не самый худший вариант, чтобы провести вместе какое-то время. Тем более, что на самом деле нас связывает гораздо большее, чем могли бы предположить окружающие или сама Лера.
Особенно она…
И меня совершенно не пугают и уж тем более не отталкивают её проблемы с головой, слабохарактерность или некоторая глупость. Первые два пункта понятны и объяснимы, последний… вполне терпим. Хочется верить, что я в состоянии хотя бы на короткое время подарить этой истерзанной поломанной девчонке хотя бы видимость тепла и счастья.
Вечером того же дня за поздним ужином сообщаю Лере, что сделал нам обоим новые документы и что если она согласна, то заберу её с собой через некоторое время.
– Только улажу оставшиеся дела.
Я не жду от девчонки какого-то конкретного ответа. Он не требуется. Мы оба знаем – у неё нет выбора если хочет остаться в живых. И она тоже это понимает.
5
Целую её перед уходом. Она всё ещё горячая после продолжительного утреннего секса, сладкая девочка. Лера плотнее прижимается ко мне, неуверенно обвивает руками шею, словно боится, что я вот-вот оттолкну её… Не оттолкну. Наоборот я с большим удовольствием поглаживаю ладонями её спину, опускаюсь ниже, на поясницу, а затем ещё ниже, сминаю мягкие полушария. Девочка внезапно хихикает, а меня тут же накрывает горячая волна возбуждения.
Нет. Нельзя… Не сейчас.
Происходящее не укладывается в голове, кажется сущим безумием и идиотизмом на фоне того, что было, происходит вокруг сейчас и того, что ещё только произойдёт… и одновременно манит, зовёт окунуться в этот омут ещё глубже, забыться. Наверное, отчасти я действительно был бы не прочь забыться с ней. Оставить где-то там далеко свою жизнь, всю грязь и бескомпромиссность переполняющие её; бесчисленное количество гадких, жестоких, а временами и пугающих поступков, что совершал и ещё непременно совершу; своё прошлое… Наше совместное прошлое, которое при других обстоятельствах, наверно, могло бы быть иным, однако…
– Мне нужно идти, – мягко отстраняю от себя Леру, заглядываю в большие зелёные глаза, что и по сей день продолжают преследовать во снах. Иногда кошмарах. – Ты всё запомнила?
Девочка кивает слишком неуверенно, прикусывает нижнюю губу то ли заигрывая со мной, то ли боясь снова оставаться одна на новом месте.
– Повтори, – требую мягко.
– Дверь никому не открывать, к окнам не подходить. Пистолет по возможности держать при себе… – она запинается, а затем прибавляет ещё тише: – Ждать тебя и не делать глупостей.
– Умница, – не сдерживаю странный для себя порыв и целую девочку в лоб раньше, чем успеваю обдумать собственное действие. – Меня не будет пару дней, возможно, три. Как только всё улажу, сразу вернусь за тобой. – Делаю паузу чувствуя, как натягиваются и каменеют жилы, словно с самим собой борюсь и в то же время не понимаю: зачем? На кой оно мне? – Всё будет хорошо, – произношу почти беззвучно, одними губами. – Ты мне веришь?
Проходит всего несколько секунд и эта дурочка кивает. Кивает, блядь!
– Хорошо. Я пойду.
Отстраняюсь медленно, а нутро, кажется, хочет бежать сломя голову прочь.
Это всё слишком… Бред какой-то…