Милые детки

– Да, сказали. – Харпер улыбнулась и чуть дернула плечами. – Но я все равно приехала. Если я получаю информацию о серьезном происшествии, мой долг – все проверить. Вы звонили на 999 в полчетвертого утра или около того? В отчете упоминается попытка похищения детей.

Лицо Лорен Трантер исказила гримаса, по щекам к подбородку покатились слезы, оставляя за собой мокрые, блестящие дорожки.

– Да, звонила.

Харпер ждала продолжения. В соседнем отсеке пищал какой-то аппарат, в коридоре слышались шаги, где-то хлопнула дверь. Лорен неуклюже вытерла нос тыльной стороной ладони, на ручке младенца, одетого в желтое, осталось влажное пятно от ее прикосновения.

– Но мне сказали, это все неправда, этого не было. Сказали, что мне все померещилось. Извините.

– Вы, наверное, очень сильно испугались.

– До смерти, – выдохнула Лорен. Она вглядывалась в лицо Харпер, точно искала в нем ответ на какой-то незаданный вопрос.

– Вы правильно сделали, что позвонили.

Харпер легонько дотронулась до ее плеча. Детей, лежавших у нее на руках, она даже не задела, но от этого простого прикосновения Лорен резко вскинулась, и младенец в желтом тут же распахнул глаза, резко вытянул ручки и ножки и на мгновение застыл, прежде чем вернуться в прежнее положение. Мальчик в зеленом повертел головой туда-сюда, упираясь затылком в руку матери, зевнул, свернул язык в трубочку, но глаз не открыл.

– Простите. Я немножко дерганая.

– Ничего страшного. Я понимаю, у вас была трудная ночь.

– Я ужасно устала. Мало спала прошлой ночью, да и вообще, с тех пор как они родились, почти не сплю. Но я не жалуюсь. Оно ведь стоит того, правда?

– Правда, – сказала Харпер. – Очаровательные малыши. Когда они родились?

– В субботу вечером. Морган в 8:17. – Лорен кивком головы указала на младенца в желтом. – А его братик в 8:21. Его зовут Райли.

– Чудесно, – сказала Харпер, мысленно перебирая подходящие к случаю банальности, чтобы заполнить паузу в разговоре. – Да, хлопот у вас теперь полон рот – с двумя-то разом.

Лорен, повернувшись к ней, вдруг спросила:

– А у вас есть дети?

Харпер сама не поняла, почему замешкалась с ответом. На этот вопрос у нее всегда готов был один и тот же стандартный ответ: «Нет, материнство – это не мое», который она произносила безапелляционным тоном, не допускающим дальнейших расспросов. Но в этот раз почему-то случилось иначе. Вопрос Лорен не был праздным, в нем не скрывался намек на пресловутые часики, которые, по мнению некоторых личностей, у Харпер тикают так давно, что, не ровен час, остановятся. Лорен имела в виду совсем другое, она спрашивала: «Вы хоть понимаете, что со мной произошло?» – и совершенно искренне, бесхитростно надеялась услышать в ответ: «Да, конечно». Нуждалась в том, чтобы услышать именно это. И под ее пристальным взглядом правда вертелась у Харпер на языке, готовая вот-вот сорваться. Но язык пришлось прикусить.

– Не то чтобы, – сказала она, и в ту же секунду поняла, как глупо это звучит. «Не то чтобы»? Что это вообще значит?

Лорен слегка нахмурилась, но ничего не сказала.