Бабушка было бросилась к очагу, собираясь угостить дорогого гостя, но Ырысбек не думал засиживаться и у нас, сказал, что только отведает хлеба и отправится дальше.
За окном пролетели торопливые шаги, и тотчас в комнате появилась запыхавшаяся Назира. Увидев Ырысбека, моя старшая сестра смутилась, опустила глаза.
— Неужели это Назира? — удивился гость. — Как бы не сглазить, совсем взрослой стала ваша внучка. Когда я уходил на фронт, она была сопливой девчонкой. А теперь такая красавица! — сказал Ырысбек, откровенно оглядывая мою сестру.
— Ты угадал, это мой свет, моя Назираш, — подтвердила бабушка, сияя. — Ну-ка, внучка, поскорей расстели дастархан, хлеба нарежь и налей айран дорогому гостю. Ему некогда ждать.
Сестра Назира мигом расстелила дастархан, нарезала хлеба, но вот вышла за айраном и почему-то задержалась.
— Куда же она пропала? — заволновалась бабушка. — Потерпи немного, сынок. Назира! Назира! Ты что там? Заснула?
Я стоял рядом с дверью и потому услышал шепот сестры:
— Канат, выйди ко мне.
Я выскользнул за дверь. Сестра стояла в прихожей, держала в руках два тостагана с айраном.
— Возьми отнеси. Я боюсь, — сказала она. — У этого Ырысбека какие-то… нехорошие глаза.
Когда, отведав хлеба, мы вышли из нашего дома и направились к другому, сестра Назира вдруг спохватилась, выбежала следом, позвала меня:
— Канат, вернись! Я забыла сказать: мама поручила тебе что-то сделать!
Ах, как это было некстати. Признаться, я сопровождал Ырысбека не без удовольствия. Нам с Ажибеком тоже доставались почести, нас усаживали за дастархан, будто мы тоже были взрослыми, будто так же вернулись с войны. Но слово мамы было законом. Если уж она сказала, ты расшибись, а сделай.
— Ну что? Что она поручила? — пробурчал я, вернувшись.
— Нечего тебе ходить по домам. Лучше возьми топор да дров наколи. Ты ведь у нас самый старший мужчина, — с улыбкой добавила Назира.
— Ладно, наколю, — сказал я, с завистью глядя, как Ырысбек и его «заместитель» входят в соседний дом.
С этого дня Ырысбека словно подменили. Если прежний Ырысбек с утра до вечера лежал полуодетый да растрепанный дома и пел грустные песни, то этот, новый, ходил по аулу, мурлыча под нос веселенький мотив, и по нескольку раз на день начищал кусочком кошмы медные пуговицы на своей гимнастерке.
Но однажды он появился перед нами темнее тучи.
— Смирно! — скомандовал нам Ажибек и повернулся к Ырысбеку. — Товарищ главнокомандующий…
— Ажибек! — прервал его наш взрослый начальник. — Сейчас же принеси нож глухого Колбая. Да поскорей! Так, чтобы ноги земли не касались! Понял?
ebooksa