— Наконец-то, — говорит он. — Я понимаю, вы приехали так быстро, как могли. Поесть-то успели?
Карен пожимает протянутую руку и качает головой:
— Полбутерброда.
— У них там полно еды осталось от вчерашнего праздника. Может, сперва перекусите, а я тем временем расскажу, что нам известно.
— Где тело?
— Примерно в пятистах метрах отсюда, но там ограждение и дежурят двое полицейских. Нам все равно нечего там делать, пока не приедут судмедэксперт и криминалисты.
Карен кивает. Бюле прав, и ей вовсе не хочется еще больше сердить Сёрена Ларсена и лезть за ограждение ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство.
— Ну что ж, хорошо. Свен Андерсе́н был здесь?
— На сей раз нет. Практически нет сомнений, что́ именно здесь произошло, поэтому я сразу позвонил вам. К тому же Андерсен захворал, и я решил, что лучше дождаться судмедэксперта. Как я говорил, парню перерезали горло, это даже я могу сказать вполне определенно.
— Здесь можно где-нибудь поговорить без помех?
— Да, Гроты очень любезны. В нашем распоряжении тот кабинет, где мы прошлый раз встречались с Уильямом Трюсте.
— А где все?
— Бьёрн Грот с женой живут в одном флигеле, а сын Йенс — в другом. Они оба дома. Дочь, Мадлен, с мужем — у себя дома, в Гудхеймбю.
— А остальные гости? Вы сказали, тут был большой праздник.
— Точнее, корпоратив. Они все в гостинице возле поля для гольфа, в полукилометре отсюда. Если можно назвать это гостиницей, так, заброшенный старый пансионат. Но я и там оставил людей, чтоб никто не смылся.
— Сколько всего наших?
— У меня здесь всего семеро. В том числе две женщины.
— Как вы умудрились собрать столько людей?
— Позвонил в турсвикский участок, и они прислали троих на подмогу. Больше ничего сделать не удалось; грипп и тут свирепствует вовсю.
— Ладно. Вы молодец, Турстейн, как и прошлый раз. Пойдемте в дом?