– Вы разговаривали с Грейс?
– Пытались. Но она то начинает рассказывать, как встретила Джеда в церкви, то – как он приходит домой пьяный с помадой на воротнике. Ты знаешь, ведь она была уверена, что он мертв.
– Но он мертв.
– Нет. Ну то есть
– Джеда и правда убили, а Грейс правда была в опасности.
– Ты знаешь, как Грейс оказалась в том доме? Вот и она не знает. Она проснулась прикованной к стене. А потом появилась Рэйчел и объявила, что прокралась сюда, чтобы помочь ей. Рассказала ей свои дикие истории об убийствах и насилии. Убедила ту, что все на нее охотятся. Что Рэйчел была единственным человеком, которому можно доверять.
– Мы все же усадили Грейс и попытались с ней поговорить. Мы пытались убедить ее уехать. Но она считает нас злодейками, потому что Гомер был злодеем. Потому что только Рэйчел – единственная, кто ее понимает.
– Это безумие. – Я глубже вжимаюсь в свой стул. За окном Хеппи-Кэмп выглядит как утренний пейзаж художника. Улицы пустынны. Везде пусто, и мне интересно, как я сюда попала, как будто все произошло случайно.
– Ты нам не веришь, – заключает Клементина.
В некотором смысле все случившееся, кажется, прошло мимо нее. Она сидит передо мной все такая же строгая, несгибаемая, и я понимаю, что она, вероятно, найдет кого-нибудь нового и снова выйдет замуж. Она слишком совершенна, чтобы не быть чьей-то женой. Было обнаружено тринадцать тел, целое ранчо было уничтожено, ее собственный муж отравился, а она по-прежнему сидит с таким видом, будто ждет, пока прозвенит таймер духовки. Она именно та жена, которую хочет каждый мужчина.
Я качаю головой.
– Если все, что вы говорите, правда, почему вы не рассказали мне сразу? Почему не сказали, что Рэйчел – убийца?
– Потому что мы думали, что она мертва, – отвечает Тасия.
– Не мертва, – поправляет Клементина.
– Без разницы. Мы думали, с ней разобрались. Мы ходили к Эдди. Был конец весны, а это означало, что они собирались снова начать прием на работу и у Рэйчел будет новый круг кандидатов. Мы сообщили ей, что идем в полицию, потому что столько женщин исчезает – это не может быть совпадением. Эдди сказала, что со всем разберется.
Клементина сжимает руки.
– Нам нельзя было этого делать.
– Нет. Мы должны были убить эту суку сами.
Я съеживаюсь от этого слова.