Если я исчезну

Я забираюсь обратно в кровать, не обращая внимания на ощущение грязи и пыли на постельном белье, и смотрю в окно, на кусты ежевики, своими очертаниями напоминающие мне животы беременных.

Идеальное место, чтобы прятать тела. Мне представляется, что ежевика именно потому такая густая, что питается человеческими останками. Мне почти хочется пойти туда и разодрать эти кусты, срезать их все, лишь бы только кошмары оставили меня. Там можно прятать все что угодно.

Эпизод № 29: Сезон охоты на ранчо «Фортуна»

Их тела нашли в большой охотничьей морозилке, предназначенной для хранения туш убитых животных. Тела были абсолютно голые. Чисто обмытые. Сложены настолько аккуратно, чтобы по максимуму использовать пространство. Поэтому в некоторых местах кости были сломаны. У кого-то вывихнута шея. В общей сложности в одном холодильнике нашли семь тел.

На следующее утро я стою на стремянке возле летнего домика и мою окна. Лошадей я уже покормила. И Белль Стар проверила. Она выглядит менее взволнованной, потому что провела ночь одна в загоне. Ко мне на квадроцикле с ревом подлетает твоя мать. Собаки, которые следовали за ней, плюхаются на землю, как мешки с картошкой.

– Ну что ж, – она глушит двигатель, – он все же решил вернуться.

– А вы думали, что не вернется? – Хотя вчера я не закончила мыть рамы изнутри, сегодня я решила переместиться наружу, надеясь еще раз увидеть Джеда. У этого места какой-то старомодный дух: в городе объявился новый мужчина, и я теряю покой на ближайшие несколько дней.

Она обводит взглядом ранчо. Джед где-то там, но мы его не видим.

– Я не знала, что думать, учитывая, что он просто взял и уехал. Не проработал тут и полугода и уже запросился в отпуск? На что это похоже?

На что-то, имеющее логичное объяснение, как мне кажется. Это место изолировано от всего, а запреты покидать его территорию и ездить в город делают его еще более отрезанным от мира. Мне понятно его желание отправиться в отпуск через шесть месяцев.

– Он должен был вернуться с женой. Ты ее видела?

Я не вправе рассказывать ей о его разводе, да и вообще, она же не знает, что мы с ним уже познакомились, поэтому я отвечаю:

– Нет, не видела.

– Что ж. – Она наклоняется вперед, сидя на своем квадроцикле. – Посмотрим, как пойдут дела теперь, когда ты здесь.

Она заводит двигатель и уносится прежде, чем я успеваю спросить, что она имела в виду.

Проходит три дня. Я работаю, привыкая к рутине, несмотря на то что паника внутри меня нарастает. Я мою окна. Катаюсь на лошадях. Снова мою окна. Снова катаюсь на лошадях. Но внутри меня все горит, полыхает. Я говорю себе, что завоевываю доверие твоей семьи, как следует погружаюсь в твой мир, но с каждым днем след остывает.

По нескольку раз в день я вижу Джеда. Он, голый по пояс, потный, ремонтирует крышу седьмого домика. Я же ни на йоту не приближаюсь к тебе, к нему, вообще ни к кому. Я работаю, читаю «Милостивую государыню» и строю планы на выходные: обыскать твой дом, обыскать ранчо, обыскать Хеппи-Кэмп.

Я надеюсь, что твои родители уедут в Ашленд, чтобы пополнить запасы, но понимаю, что Джед может остаться здесь, и не знаю, как с этим быть. Как я могу заниматься твоими поисками, если за мной постоянно кто-то наблюдает?

Чтобы не закричать от всей этой безысходности, я постоянно нахожу себе какие-то дела. Но мои руки чешутся заняться чем-то действительно полезным. На улице жарко, я постоянно мокрая от пота, а ты так и не найдена, и, возможно, где-то лежит твой труп, остывая и коченея. Я должна делать то, что выведет меня на твой след. Вчера, сегодня, сейчас.

По ночам я слушаю твой подкаст. В каждом эпизоде скрыта улика, подсказка, которая приводит меня к УПС. Каждое утро голова у меня раскалывается, в груди не хватает воздуха. Каждый день я злюсь на себя за то, что ни на шаг не приблизилась к разгадке, что недостаточно усердно работала. Что до сих пор не нашла тебя.