В кособокой избе по лавкам и полатям сидело девять ребятишек один одного меньше. Одеты они были не лучше беспризорников, да и питанием явно не избалованы: двое из них, разглядывая непрошеных гостей, жадно сосали кусочки вяленой рыбы. Мужик, насмерть перепуганный приходом Муханова и Гудошникова (весь Ильинский погост только и говорил о покушении на председателя), стоял белый как полотно и, то и дело шмыгая носом, протирал верхнюю губу рукавом.
– Ну, показывай, где у тебя сокровища лежат? – сказал Муханов.
Мужик бухнулся на колени перед Гудошниковым, обхватил руками протез и ногу.
– Не губи! Ребят пожалей! Все отдам! Все!..
В заброшенной соседней избе с заколоченными крест-накрест окнами стоял ларь. Он оказался в самом деле полный книг, свитков, грамот и других бумаг. В течение получаса Гудошников просмотрел, пролистал все содержимое – искать было легко: рукопись старца Дивея пергаментная…
Но ее не было…
Помогавший ему Муханов присел на кучу книг, перевел дух.
– Нету?!. Значит, нету… А что с этими книгами делать будем? Конфисковывать?
– Надо вывозить, – сказал Гудошников. – Бросать нельзя.
Хозяин, предчувствуя счастливый для него исход, торопливо запряг лошадь и, кликнув ребятишек, стал грузить сокровища на телегу, чтобы везти на пристань.
– Подобрал я, истинный Бог, подобрал! – оправдывался он, пробегая мимо Гудошникова со стопкой книг. – В грязи лежали, на дороге… А я помыл их, пересушил, в ларь убрал… Это когда монастырь-то зорили!
– А кожаная… на коже написанная книга тебе не попадала? – безнадежно спросил Никита. – Старая такая, без корок?
– Кто ее знает! – воскликнул мужик. – Я ж в них не понимаю! Вижу – добро лежит. Коли бросили, значит, ненужное никому. Вот я и поднял!.. Думаю, продам, а не продам, так ребятишкам на утеху либо на раскурку пущу… Да ведь сами видали, не покупает никто. Знамо дело, после переворота книжки эти не нужны…
– А там, на дороге возле монастыря, осталось что-нибудь? Может, не заметил, не нашел в грязи?..
– Их шибко-то затоптать тогда еще не успели! – чему-то радовался мужик. – Извозчики токо раз по ним и проехали! Они, родимые, все на виду лежали… Ну, я нагнулся да подобрал… Добро же, какое ни на есть, а добро…
Всю обратную дорогу – а плыли на рыбацком суденышке – Гудошников не вылезал из кубрика. Он заново пересматривал рукописные и старопечатные книги, даже пытался рассортировать. Много было малоценного: требники восемнадцатого-девятнадцатого веков, евангелия, жития святых, но попадались вещи, которые даже при беглом осмотре говорили о своей уникальности. Разговорившийся их бывший владелец поведал, что привозил на базар то, что подешевле, оставляя дорогие, по его мнению, на потом. А дорогими он считал те, что поновее, поцелее да попонятнее написанные…
Нашел Никита и пергаментный список «Слова о законе и благодати», о котором упоминал Жиляков. Богатые украшения и заставки на золоте, очень нежное, изящное письмо, возможно, писано детской рукой… Гудошников не выдержал, завернул книгу в тряпицу и спрятал в котомку, отчего Муханов насторожился:
– Нашел?!
Гудошников грустно улыбнулся:
– Нашел, да не то…
ebooksa