-- Слышала, что прибыли. А несколько дней назад документы на вас оформляла в Москву. Вы действительно собираетесь в космос? И не страшно в ракете?
-- Может быть, вы полетите со мной?
-- О, что вы! -- ужаснулась дамочка.
-- Будем космонавтиков разводить где-нибудь там, на Луне или на Марсе.
-- Да будет вам, шутник вы этакий! -- она погрозила ему пальчиком и понеслась дальше.
Прошло минут пять, и совещание у начальника политотдела окончилось.
Выпроводив всех присутствующих, полковник Горяев пригласил к себе Телюкова.
-- Живы-здоровы, капитан?
-- Как видите, товарищ полковник!
-- Хорошо, это очень хорошо! -- полковник пожал летчику руку.
Телюков всего лишь два раза встречался с полковником Горяевым, не знал, что это ха человек, и до сих пор уважал его за то, что тот носил на груди летный знак с единицей. Теперь, кроме этого, он еще почувствовал в начальнике человека приветливого и душевного, с которым можно говорить вполне откровенно.
-- Скажите, капитан, вы сбросили подвесные баки?
-- Нет, они сами сорвались. Только я не доложил об этом, как надлежало сделать: боялся, что меня вернут.
-- Я, между прочим, так и подумал. Расчеты показали, что вы либо сбросили подвесные баки, либо их сорвало. И вот еще что. Анализ наблюдений оператора дает основания считать, что бомбардировщик упал в море. Я слежу за газетами: вот-вот должно быть американское либо еще чье-нибудь сообщение, что, мол, такого-то числа, в таком-то часу, при таких-то координатах заблудился... и так далее.
-- Я тоже думаю, что сбил, -- повеселел Телюков. -- Прицел был точным, огонь залповым... К сожалению, пока это лишь догадки. А тем временем полковник Вознесенский угрожает мне трибуналом. Судить, говорит, будем.
-- Судить? За что?
-- Нарушил правила. Не доложил о баках и, кроме того, погнался за искусственным спутником Земли.
-- За искусственным?
-- Ну да. Принял его за недобитый мною самолет.
Полковник Горяев громко расхохотался. Его густые черные брови забавно подергивались на широком, открытом лбу.