Но вот и в районе острова установились тихие и по-весеннему теплые вечера. В такие вечера, накинув на плечи летную куртку, майор Гришин, пользуясь свободным от дежурства временем, выходил на берег, останавливался на скале, которая едва заметно вздрагивала под ударами волн, и мечтательно любовался необъятным водным простором. Больше здесь, собственно говоря, и любоваться было нечем. Крохотный остров, казалось, все время находился в движении, словно дрейфующая льдина. Эту иллюзию создавали бесконечно катившиеся к берегу волны.
Иногда вокруг Гришина собирались солдаты, и он рассказывал им о тайнах морей и океанов, о приливах и отливах, об охотниках за жемчугом, о подвигах морских путешественников и о многом другом, что оставили в его памяти прочитанные еще в детстве книги Виктора Гюго, Жюля Верна, Даниэля Дефо.
До сих пор Гришин, бывая преимущественно в обществе офицеров, не очень присматривался и прислушивался к солдатам. Для него они были просто обслуживающим персоналом аэродрома. Совместная жизнь на острове сблизила его с солдатами, и он понял, что это чудесные молодые парни. Большей частью начитанные и уж, во всяком случае, пытливые и любознательные, юношески отважные и смелые. А сколько в них уважения к старшему, к офицеру! И на рабского чувства уважения, а благородного, сознательного.
-- А ну-ка, товарищи, все ко мне! -- обратился офицер к солдатам, которые попыхивали папиросами под будкой, где помещался выносной индикатор радиолокатора.
Кто-то посветил фонариком. Да, это была одноместная надувная лодка, точь-в-точь такая, какую берут летчики в полет. На ее борту виднелась какая-то надпись, но издали прочесть было невозможно.
Набежавшая волна сняла лодку со скал и отбросила в море. Потом ее снова прибило к берегу. Кто-то из солдат подбежал к барже и приволок пожарный багор; попытался зацепить крючком, но не дотянулся.
-- Осторожно, не проколите, а то утонет, -- предупредил Гришин.
За дело взялся радист Кошелев. Он лег на живот, свесился над обрывом и попросил багор.
-- Осторожнее, смотри!
-- Не бойся, давай!
-- Придерживайте Кошелева за ноги, -- распорядился Гришин.
Багор заскрежетал по камням.
-- Есть! -- крикнул Кошелев. -- Тяните меня!
-- Зацепил:
-- Зацепил...
И вот солдаты общими усилиями выволокли лодку на берег. С кормовой части свисали обрезанные концы тонко ссученной веревки, очевидно, из капрона, а на борту чернели буквы "Made in USA".
-- Ого, да ведь это американская! -- воскликнул Кошелев. -- Смотрите, откуда приплыла!
-- Не приплыла, а прилетела, -- резонно заметил майор. Летчик, он сразу сообразил, в чем тут дело. Один из членов экипажа бомбардировщика, сбитого Телюковым, очевидно выбросился из самолета и благополучно приводнился, но через некоторое время, а может быть и сразу, его смыло волной, и он пошел на дно. А лодку прибило к берегу.
К такому выводу позднее пришли и эксперты.
Майору Гришину засчитали третье боевое наведение, а капитану Телюкову -- второй сбитый нарушитель границы. Ему передали в виде трофея и лодку. Телюков осмотрел ее и пренебрежительно заметил:
ebooksa