Масорка

— Кордова должен знать.

— Где же Кордова?!

— Я его не видал после того, как он нам подал условленный сигнал.

— Но как он мог бежать, этот унитарий?

— Я не знаю… но расскажу вашему превосходительству… что, когда мы атаковали их, один бросился бежать по направлению к городу… несколько солдат кинулись за ним… они спешились, чтобы схватить его, но, говорят, он имел при себе шпагу, которой и уложил троих солдат… а затем, говорят, что к нему подоспели на помощь… это случилось там… по близости от дома английского консула.

— У дома консула?

— Да, там по близости.

— Ну хорошо, — а затем?

— Один из моих солдат явился донести мне об этом, я разослал за ним в погоню и на розыски людей по всем направлениям… но я не видал, как он бежал.

— А почему вы этого не видали? — воскликнул Росас громовым голосом, обдавая несчастного бандита страшными молниями своего гневного взгляда. Лицо Китиньо выражало приниженность и страх хищного зверя перед своим укротителем.

— Я резал в это время горло другим! — робко ответил он, не решаясь поднять глаз на своего повелителя.

В это время Вигуа, который в продолжение всего этого страшного диалога постепенно отодвигался со своим стулом от стола, при последних ужасных словах вдруг сделал вместе со своим стулом такой скачок назад, что чуть было не размозжил себе затылка об стену, а донья Мануэла сидела неподвижная и бледная, как мраморное изваяние, не смея поднять глаз из страха увидеть или окровавленные руки убийцы или же страшный, вселяющий ужас взгляд отца.

Удар спинки стула мулата о стенку заставил Росаса обернуться в ту сторону, причем взгляд его скользнул по лицу дочери. Этого пустяка было уже достаточно, чтобы дать совершенно другой оборот мыслям генерала, которые в зависимости от обстоятельств менялись буквально в одно мгновение ока.

— Я спрашиваю вас об этом потому, — сказал Росас уже совершенно спокойным, ровным голосом, — что, вероятно, этот унитарий имел при себе все письма и бумаги к Лавалю, а вовсе не потому, что я сожалею о том, что его не умертвили.

— Ах, если бы он только был в моих руках!

— Ах, в самом деле, если бы только он был в ваших руках! — иронически передразнил его Росас. — Надо быть очень ловким и проворным, для того чтобы захватить унитария, — я готов биться об заклад, что его не разыщут.

— Я буду искать его даже в аду, если только это будет нужно! — воскликнул Китиньо. — Прошу извинения у вашего превосходительства и доньи Мануэлы.

— Да, кто его найдет?

— Я, по крайней мере, я на это надеюсь.

— Да, надо, чтобы вы его разыскали мне, потому что бумаги, которые он имел при себе, вероятно, чрезвычайно важны.