Росас это заметил — луч радости осветил на мгновение обыкновенно мрачное и хмурое лицо диктатора, носившее на себе отпечаток какой-то таинственной, зловещей неподвижности.
Донья Мануэла, побледнев, как мертвец, невольно откинулась назад и опустила испуганный и встревоженный взгляд.
— За здравие вашего превосходительства и доньи Мануэли! — сказал командир, встав из-за стола и низко раскланиваясь, и разом осушил стакан. А мулат тем временем старался дать понять разными жестами, движениями и гримасами, чтобы Мануэла взглянула на руки командира.
— Ну, что вы сделали? — спросил Росас с наигранным равнодушием, не отводя глаз от скатерти и как бы изучая ее рисунок.
— Согласно приказанию вашего превосходительства, я явился сюда, после того как исполнил то, что ваше превосходительство изволили приказать.
— Что я изволил приказать?
— Хм, — откашлялся Китиньо, — ваше превосходительство изволили поручить мне…
— Ах да, помню, я поручил вам делать объезд по Бахо. Кордова сообщал Викторике о каких-то людях, которые намеревались в эту ночь отправился в действующую армию дикого унитария Лаваля; как же, как же, помню теперь, что я предписывал вам немного приглядеть за этими людьми, так как Викторика, вы знаете, прекраснейший федералист, но вместе с тем он немного простоват и часто засыпает в самый важный момент.
— Хм, черт возьми! — пробормотал себе под нос командир.
— Так что же, вы отправились на набережную?..
— Да, я отправился туда, предварительно сговорившись с Кордовой относительно того, что нам следовало делать.
— Вы их нашли?
— Да они были вместе с Кордовой, и по его сигналу я их атаковал.
— Вы захватили их, конечно, в плен и доставили сюда!
— Как, доставили сюда? Разве ваше превосходительство не помните, что изволили мне приказать?
— Хм, черт возьми! — прокашлял опять Китиньо.
— Уж так они мне надоели, что я просто не знаю, что с ними делать! До настоящего времени я относился к ним, как отец к блудным сынам своим: только арестовывал их, пробовал действовать на них увещаниями. Но они неисправимы. Я считаю, что федералисты должны были бы принять это дело лично на себя, так как в том случае, если Лаваль одержит верх, беда обрушится прежде всего на них.
— Caray17! Трудно ожидать, чтобы он мог восторжествовать,
— Право, мне оказали бы громадную услугу, если бы у меня отняли власть, и если я не отказываюсь от нее, то только потому, что все вы заставляете меня оставаться у кормила и держать его в своих руках.
— Ваше превосходительство — отец всей федерации.
ebooksa