— Да, но не более чем через восемь дней вы вернетесь сюда при солнечном свете в вашей карете, сеньора.
— Восемь! Как! Неужели нужно столько времени, чтобы прогнать всех этих негодяев из Буэнос-Айреса?
— Нет, сеньора, но вы останетесь в Монтевидео до тех пор, пока мы все не приедем за вами! — мягко сказал дон Луис.
— И этот день будет днем падения Росаса! — прибавил дон Мигель.
По мере того как время проходило, сильное беспокойство начинало овладевать всеми.
— Они немного опоздали! — проговорила дрожащим голосом Эрмоса.
— Противный ветер, вероятно, задержал их! — отвечал дон Мигель, старавшийся найти предлог, объясняющий опоздание шлюпки.
— Там! Я вижу ее там! — вскричала вдруг молодая вдова, указав рукой на реку.
— Это они? — спросила дрожа Аврора у дона Мигеля. Молодой человек, открыв окно, убедился в том, что свет
был виден действительно на реке, и затем позвал Лизу.
Сердца всех начали усиленно биться.
Горничная принесла свечу.
Дон Мигель, сделав условленный сигнал, повернулся к своим друзьям.
— Идем! — сказал он.
Донья Аврора была очень бледна. Мадам Барроль спокойна и уверенна. Молодой человек, выйдя из дому, остановился.
— Чего мы ждем, — спросил дон Луис, подавший руку донье Авроре, тогда как дон Мигель вел мадам Барроль.
— Вот чего! — ответил дон Мигель, указывая на тень, поднимавшуюся по холму.
Оставив руку мадам Барроль, он сделал несколько шагов вперед.
— Есть кто-нибудь, Тонильо? — спросил он.
— Никого, сеньор.