Син схватил мужиков, державших его за руки, и треснул лбами друг об друга. Они отвалились в разные стороны.
Кто-то попытался схватить его со спины, но, получив мощный удар по коленной чашечке, взвыл дурным голосом. Син дышал как затравленный зверь, кровь из раны на голове текла по лицу и впитывалась в бороду.
— Дайте ружье! — крикнул кто-то.
— Под баром есть дробовик. — Но смелости не хватило ни у кого, и Син обвел всех диким взглядом.
— Смотрите, он убил его! — Эти слова дошли до его сознания, несмотря на безумие, тело невольно расслабилось, и он попытался вытереть кровь. Все заметили происшедшую в нем перемену.
— Остынь, парень. Смех смехом, но убийц проклинают.
Син посмотрел на лошадиного духа. Сперва ему стало не по себе, потом страшно. Мужчина был мертв, не было никаких сомнений.
— О Боже, — прошептал он, пятясь назад и уже не обращая внимания на липкую кровь.
— Он вытащил нож. Не волнуйся, парень. У тебя много свидетелей.
Настроение толпы изменилось.
— Нет, — пробормотал Син. Они не поняли. Впервые в жизни он злоупотребил силой и направил ее на бессмысленное убийство, чтобы убить ради удовольствия, ради вида крови.
Неожиданно лошадиный дух пошевелился, повернул голову, одна нога его согнулась и выпрямилась. У Сина появилась надежда.
— Он жив!
— Доктора.
Син со страхом приблизился к нему, стал на колени, развязал свой шарф и вытер им кровь с лица лежавшего.
— С ним все будет в порядке — оставь его доктору.
Пришел доктор, худой неразговорчивый мужчина, жующий табак. В желтом свете фонаря-«молнии» он осмотрел пациента, сделал уколы, толпа тем временем окружила его, пыталась заглянуть через плечо. Наконец доктор встал.
— Его можно перенести ко мне в операционную. — Доктор посмотрел на Сина. — Вы сделали это?
Син кивнул.
— Напомните мне об этом, если я стану раздражать вас.