– Это место, в котором можно жить. Именно жить, во всех других местах – это всего лишь существование. А там живешь! Даже в порыве ветра ты чувствуешь жизнь! Тебе понравится.
– Канны так далеко…
– Далеко? От чего?
– От Эссена.
– Забудь этот Эссен. Я увезу тебя в рай.
– И что я буду делать в этом раю, Боб?
– Заботиться обо мне. Только это. Всегда быть рядом. Ты нужна мне, Марион, теперь я это знаю.
– А если ты убежишь от меня?
– Тогда беги вслед за мной и кричи, кричи, кричи!
– Я готова сейчас начать это…
Она бросилась к нему, обняла и начала дико целовать, как отчаявшаяся или сумасшедшая.
До утра они праздновали свою свадьбу – с ласками и шампанским. В девять зазвонил телефон. Это был доктор Дорлах.
– В одиннадцать вы должны быть у нотариуса, – сказал он. – Вы не забыли? Ваше заявление о передаче прав.
– Черт бы вас всех побрал! – заорал Боб Баррайс. – Передайте дяде Теодору: первый Баррайс зачат!
Он бросил трубку, вновь забрался к Марион, обнял ее и заснул.
Сенсационный процесс против Роберта Баррайса продолжался всего один день, а не два, как было предусмотрено ранее.
Несчастный случай с Ренатой Петерс был вполне возможен, косвенные улики обвинения – следы автомобильных шин, график времени – рассыпались, когда доктор Дорлах представил список 57 машин из Вреденхаузена, имеющих шины марки «Пирелли».
– Это лишь одна часть списка, я могу представить и другую! – заметил он язвительно, но вежливо Первому прокурору.
Марион Баррайс, урожденная Цимбал, отказалась от показаний.
Другие свидетели, которых против их воли заставил явиться комиссар криминальной полиции Ганс Розен, увидев в первом ряду на скамье для свидетелей Теодора Хаферкампа, все неожиданно становились забывчивы. На конкретные вопросы прокурора доктора Хохвэльдера и председателя Земельного суда доктора Цельтера следовали восторженные описания «славного мальчика». Боба Баррайса после четырех часов свидетельских показаний можно было причислить к лику святых.
ebooksa