— Таксыр, пожалуйста, такого слова не скажи!
В неистовстве, присев, он бил себя кулаками по коленям. И вдруг, расширив зрачки, поднял быстрым движением с земли камень.
— Бей гяура! Осквернителя тайны!
— Бей! — бешено отозвался Ходжой, разрывая бешмет на груди. — Бей! На мне кровь Нарушителя!
Отступив на шаг, я обнажил медвежатник. Толпа отхлынула. Лянгарцы, пришедшие с нами, опрометью бросились со склона. Ученики, рассыпавшись по площадке, подбирали каменья.
— Гассан, очнись!
Закрыв глаза, Гассан бросил камень: он перелетел, широким размахом, далеко в сторону, гулко разбившись в куски о скалу. Ходжой взнес над головой огромный осколок порфира. Я пригнулся, готовясь к прыжку.
— Именем Отца, стойте!
Ходжой, зашатавшись, уронил тяжелую глыбу: Хира-Чарма стоял на пороге своей сакли.
— Кровь на моем холме? — медленно проговорил он, переводя взгляд с одного ученика на другого. — Кто первый поднял камень?
— Джигит Нарушителя, святой отец! — до земли склонился Арслан. — Его ревность о вере кровью застлала глаза и нам.
Хира-Чарма обернулся к Гассану.
— Ты поднял руку на своего господина? Но… не ты ли прошел с ним Заповедную Тропу?
— Я любил его, — глухо ответил Гассан, опустив глаза и судорогою сводя руки. — Я любил его, отец, потому что он силен на слово и на удар и правит конем, как святой Алий. Но на Тропе я увидел: ему не дано страха. Он не человек: он оборотень, отец! В сказке он звался Искандером. Он заплел меня теперь в новую сказку, отец! Спаси меня от него, святой Хира-Чарма!
— Гассан, брось! Что ты говоришь, глупый!
Я сделал шаг к нему: вздрогнув, он поднял глаза. Безумный ужас сузил потемневшие зрачки.
— Белая женщина!.. Та, что шла с ним весь путь от Кала-и-Хумба. Ты видишь ее, святой Хира-Чарма?
Толпа вздрогнула и застыла снова. Чарма перевел на меня взгляд. С минуту мы смотрели в упор, беспощадно, насмерть в глаза друг другу.
— Вижу…
Гассан вскрикнул и бросился наземь. Рядом с ним, крестом разметав руки, рухнул Ходжой… Арслан… еще один… еще… вложил клинок в ножны.
ebooksa