Вертолет стоял поодаль. По его обшивке стекали крупные капли растаявшей изморози, словно пот. Сумеречный был день, сумеречно было у всех на душе…
Женя медленно пошел вдоль берега, ища могилу своего отца. Может, он хотел скрыть навернувшиеся слезы.
Отец зорко огляделся.
— Мы привалили к могиле камень, от зверей. Закопали не так уж глубоко, — сказал он, — здесь оттаивает не более метра. Дальше вечная мерзлота. Ищите камень! Я высек на нем имя и дату.
— И поставили крест? — спросила Валя.
— Нет. Крест я не ставил.
— А там крест. — Валя протянула руку.
Мы увидели могильный холм, придавленный осколком скалы и заросший увядшими стеблями трав и цветов. В изголовье стоял крест. Это был обыкновенный крест, который можно видеть на деревенских кладбищах.
— Алексей… — удивленно протянул отец. — Больше некому! Вернулся и поставил крест. Следил ли он за нами? Или случайно наткнулся на могилу и прочел надпись…
— И понял, что убил человека! — с негодованием заметила Валя.
Она была тоже бледна, как и Женя. Может, прозябла.
Мы сняли шапки. Женя уже не скрывал своих слез. Даже Ермак был расстроен…
В небе кричали гуси, пронзительно и тревожно. Все птицы давно уже пролетели на юг, только гагары и гуси задержались. Уродливый лиственный лес то затихал ненадолго, будто прислушиваясь, то снова тряс ветвями, трещал, гудел. Он уже приготовился к зиме, к буранам. Густой слой слежавшихся мокрых листьев от ивовоерникового подлеска прикрывал его корни словно бурым одеялом.
Смеркалось. День стал совсем короток. Ермак с беспокойством посмотрел на небо и пошел к вертолету.
— Оставьте меня здесь одного, — отрывисто проговорил Женя.
— Не надо, Женя! — мягко запротестовал отец. — Ермак запеленгует это место. В другой раз доберешься сюда пораньше.
Мы зашли в вертолет, а Женя еще постоял у могилы. Он хотел быть один.
— Иди в кабину пилота, — сказал ему отец и, сев рядом со мной, вдруг крепко прижал меня к себе.
Он так редко ласкал меня, что у меня даже слезы выступили.
На плато мы вернулись, когда уже совсем стемнело. Хорошо, что наши догадались получше осветить площадку для посадки. Кудесник радостно залаял и ухитрился лизнуть меня в щеку, когда я нагнулся к нему.
ebooksa