— Что вы! Что вы! — запротестовала Марфа Ильинична. — Вот так просятся на два дня, а потом и за год не выгонишь.
— Избави бог! — сказала женщина. — Я говорю правду.
— У нас тесно. Мы чужих не пускаем. К тому же есть строгое указание милицейских властей насчет прописки.
Женщина положила на стол пятьсот рублей и сказала:
— Мне порекомендовали обратиться к вам наши общие друзья.
— Какие еще? — настороженно спросила Марфа Ильинична, не сводя, однако, взгляда с денег.
— Те, что снабжают вас продуктами.
— Только на два дня, — не задавая дальнейших вопросов, согласилась Марфа Ильинична и взяла деньги.
Когда женщина сняла пальто, то Марфа Ильинична узнала бежевое платье, которое около года назад шила Дорофеевой. Как тут не спросить:
— А что же, Танечка не могла вас приютить?
— Она ждет мужчину.
Не вступая дальше в разговоры, женщина легла спать, но среди ночи куда-то ушла. Вернулась под утро. Однако побыла дома совсем недолго... И уже второй день не возвращалась вовсе.
Под кроватью остался ее потертый чемоданчик. Он был заперт. Но любопытная Марфа Ильинична не утерпела, вскрыла замок. И обомлела. Весь чемодан был заполнен пачками денег. Новых сторублевых денег. Больше в чемодане не было ничего, если не считать женского гребня из какой-то пожелтевшей кости.
— Ой, что ж делать? Ой, что ж делать? — Она произнесла эти слова так растерянно, будто отстала от поезда и оказалась на незнакомой станции без вещей и без копейки. — Ой! Что ж делать?!
— Сообщить в милицию, — подсказал Жан.
— Ты что? Сказился? — Она посмотрела на сына с такой злобой, что он сразу поник и прижался к стене, точно хотел ею заслониться.
Но Марфа Ильинична уже забыла о Жане и вновь повторила старую, как мир, фразу:
— Ой! Что ж делать?!
Потом, опомнившись, она поспешила к окну, суетливо задернула занавеску:
— Одни гроши! Чемодан грошей!