Султан, спрыгнув на землю, стоял сгорбившись, держал трясущиеся ладони перед лицом. Ходуном ходили колени, колыхая залатанные штаны.
Быков пошел к нему, заложив руки за спину. Подошел, вытянул шею. Из ладони Султана, въевшись в мякоть, торчал наполовину обломанный шип. Кровоточили штук пять заноз. За спиной Бичаева щетинился шипами взматерелый ствол акации. Быков прицелился, выдернул колючку. Султан дернулся, отирая спиной кирпичную пыль со стены, бессильно опустился на корточки. Быков присел рядом, положил на ладонь Бичаеву иголку:
— Давай-ка, поработай.
Султан выуживал занозы, Быков, страдальчески морщась, выговаривал:
— Огорчил ты меня, Бичаев. Дело не закончил, орех не полил, побег затеял. Несолидно ведешь себя. Ну куда тебя на колючки понесло? Это же черт знает что, а не шипы, их при случае вместо кинжала употреблять можно.
Султан поднял на Быкова слезящиеся глаза, попросил, заикаясь:
— Ти меня лучи стирляй... это место стирляй, тут дерево иест, небо тожа иест. Железни дом не нада пасылай болша, ей-бох, моя там сапсем падыхай будит.
Быков насупился, спросил:
— Когда Кулагин воду принес, у него винтовка под мышкой торчала. Что ж не воспользовался?
Султан деревянно улыбнулся, покачал головой:
— Яво сапсем мальчишка... пацан, мамка сиську недавно сосал... джалко становился.
Быков крякнул, поднялся рывком, позвал:
— Пойдем-ка, Султан Алиевич, дело есть. Орехи и без нас польют.
Вышли во двор. Быков велел дежурному запрягать в бедарку жеребца. От автомобиля отказался.
На бедарку уселся рядом с Бичаевым, защелкнул наручник на его и своей руке.
Всю дорогу до госпиталя молчал. Звонко цокали подковы по булыжнику, екал селезенкой огрузневший в бездействии жеребец. Перед самым госпиталем спросил:
— Так, говоришь, примется твой орех?
Султан оторвал тоскующий взгляд от синих гор на горизонте, ответил:
— Вода ему давай. Разный мошка-букашка, который на яво ест, убири. Яво теперь мунога пить захочит. Это исделаишь — жить будит.
В приемной госпиталя накрылись одним халатом. Быков, натягивая халат на плечо, жестко сказал:
ebooksa