— Ах! — воскликнула девушка. — Не испытывайте меня!
— Но почему вы молчите? Ведь вы сами сказали, что я был далеко, ничего не знаю, сами хотели услышать мое мнение?
— Будь вы островитянином — что бы вы подумали о Неттере?
Мне оставалось лишь ответить без утайки:
— Если бы я ее не знал… Мне пришлось бы призадуматься. Но я знаю ее.
— Ну и о чем бы вы призадумались?
— Я бы решил, что ее — такую переменчивую, легкую — нельзя судить строго. Но я знаю ее, Наттана.
— И что это меняет?
— Она не похожа на большинство женщин. Я не в силах судить ее.
— И все же вы считаете, она совершила поступок, за который женщину можно осудить?
— Да… а разве нет? Разве в Островитянии не осуждают женщин, поступивших, как она?
— Кое-кто, но не все. Значит, и Байна вы осуждаете тоже?
— Да, осуждаю! Он повел себя нечестно.
— Итак, вы осуждаете их обоих, по крайней мере если бы Неттеру можно было судить, как всех остальных, обычных женщин. Как, скажем, меня. Ведь я обычная, правда?
— По сравнению с Неттерой — да.
— И вы бы осудили меня?
— Вряд ли вы бы повели себя так.
— Да, вряд ли… потому что я достаточно умна, чтобы заводить ребенка!
Она говорила теперь с чувством, почти гневно:
— И я никогда не повела бы себя, как она, потому что она ничего к нему не чувствовала! Ей нравились некоторые мужчины, но только не он. Я никогда не оказалась бы на ее месте! Но что больнее всего, так это то, что теперь ее жизнь изменилась, а это несправедливо!