— Надо скорее туда, в Чехословакию, — добавил его товарищ. — А начальник школы говорит, что надо снова учить подрывное дело, стрелять по мишеням. Так вся война без нас кончится.
— Ничего, и на вашу долю останется, — вмешался начальник школы. — Но прежде необходимо усвоить тактику партизанской войны. Наши товарищи вам в этом помогут. Вот, к примеру, Мурзин. Он уже много партизанил. Поначалу на Украине, а потом и в Молдавии. Он вам может дать добрый совет. Возможно, вместе с ним и полетите к себе на родину.
— Содруг Мурзин окажет нам большую честь, если согласится сражаться с фашистами на нашей земле, — сказал Ян Ушияк.
— Согласиться недолго, — ответил Мурзин. — Только не знаю, как ваш народ нас встретит. В нашей стране весь народ был с нами. Без народной поддержки ни один партизанский отряд не выживет...
— О, содруг Мурзин, в Чехословакии народ тоже будет с нами! Вы там будете, как здесь, дома. Ты откуда, на какой земле родился?
— Я из Уфы, — вздохнул Мурзин. — Слышали такой город?
— О! — еще больше оживился Ушияк. — Это же есть наша вторая родина. Это недалеко от города Бузулук. Мы там формировали нашу новую часть. А в Уфе жил Клемент Готвальд. А еще раньше жил Ярослав Гашек. Я очень хорошо знаю Уфу. Там добрый, хороший народ. У нас в Чехословакии тоже добрый, хороший народ. Полетишь с нами, сам увидишь.
В голосе Ушияка, во всем его облике было столько неподдельного дружелюбия, что и Мурзин и его друзья прониклись к нему искренним уважением.
Через несколько дней капитана Мурзина вместе с надпоручиком Ушияком вызвали на совещание к начальнику школы. Там в небольшом зале собрались партизанские командиры.
Член ЦК Компартии Чехословакии обратился к собравшимся:
— Дорогие друзья! Гитлеровское гестапо со свойственной немецкой педантичностью истребляет цвет нашей нации — ее наиболее выдающихся деятелей. Устанавливая новый порядок в Европе, фашисты не останавливаются ни перед чем. Чехословацкий народ стонет под гнетом оккупации. Центральный Комитет Компартии Чехословакии обратился в ЦК ВКП(б) и к Советскому правительству с просьбой оказать помощь народному восстанию, которое мы готовим на территории Словакии. Нам нужны опытные кадры партизанских командиров, которые могли бы помочь нашим людям советом и делом. Чехи и словаки ждут помощи от советского народа. Там вас встретят как братьев. Ведь у нас один враг и одни цели.
После совещания Ушияк и Мурзин долго бродили по сосновому лесу. Ян Ушияк с любовью рассказывал новому другу о своей родине, о людях, которые ждут их далеко за Карпатами.
Мурзин не предполагал тогда, что судьба надолго свяжет его с этим человеком.
...Вспоминая подробности недавнего прошлого, капитан время от времени поглядывал на звездное небо, раскинувшееся за иллюминаторами. Неожиданно на темном фоне сверкнули ослепительные вспышки. Разноцветными гусеницами поползли ленты трассирующих пуль. Но по-прежнему ровно урчали моторы. Самолет приближался к линии фронта.
Уже не один раз перелетал Даян Мурзин через этот огненный рубеж. Бывало, щупальца прожекторов освещали кабину, словно вспышки магния, осколки зенитных снарядов барабанной дробью стучали в металлическую обшивку самолета. Но в такие моменты он обычно чувствовал себя уверенно и спокойно. Его всегда больше пугала тишина — ожидание чего-то непредвиденного и потому страшного.
Слух уже привык к ровному рокоту моторов и не воспринимал его. А там, за этим рокотом, и притаилась в ночи тишина. И потому гулко забилось сердце, тошнотворный комок подкатил к горлу. Но Мурзин улыбнулся, вспомнив поговорку, услышанную от летчиков: «Кому суждено быть сбитым, тому никогда не быть повешенным».
Самолет тряхнуло, небо разорвалось огненными вспышками. Будто красные шарики, начали лопаться за бортом разрывы зениток. Линия фронта!
И как ни странно, Мурзин сразу почувствовал облегчение, ту самую собранность и спокойствие, которые всегда приходили к нему, когда опасность приближалась вплотную. «Раз не попали с первого раза, значит, самое страшное уже позади».
В противозенитном маневре летчики швыряли самолет из стороны в сторону. Сверкающие зарницы разрывов вспыхивали то с правого, то с левого борта, освещая напряженные лица людей в кабине самолета. Эта пляска смерти продолжалась не более одной минуты. И разом погас огненный фейерверк, смолкли разрывы. Самолет выровнялся, и снова стало слышно ровное гудение его моторов. Линия фронта медленно таяла за хвостом самолета, растворяясь в ночи.
Мурзин задумался. Его одолевали сомнения. Чужая страна. Что он знает о ней? Местность незнакомая. Да и народ пока незнакомый. Правда, Ушияк уверял, что словаки и чехи ненавидят фашистов. Мечтают скорее освободить свою землю. С нетерпением ждут Советскую Армию...
ebooksa